Хейтер
Шрифт:
– Снимай это немедленно. Детский сад. Теперь красное!
Я послушно застегивала молнию и пуговицы.
– Слушай, помнишь этого квазимоду, что едва нас не поссорил?
– перебирая бижутерию на большом стенде, поинтересовалась Ира.
– Ты говорила, он компьютерный гений?
– Мне всё равно, если он за этим стоит. Полиция не нашла доказательств его причастности. Пусть подавится. Может, на пластического хирурга хватит...
Ярко-алый цвет платья-миди всколыхнул внутри что-то дерзкое, воинственное. Я положила ладони на тонкую талию и склонила голову набок. Мысль о
– Да подожди. Ведь мы не знаем точно, правда? Слушай. Если это не он, мне кажется, ухватится за возможность стать супергероем в твоих глазах. Подумай, а? Выпьешь потом с ним кофе, отблагодаришь материально, и всё. Вдруг сможет вернуть твои деньги? Чем чёрт не шутит?
– А если это он сам?
– Тогда тем более, в его силах вернуть тебе деньги. Придумает сказку о злых наркобаронах, ограбивших бедную блогершу, о своих подвигах в стремлении вызволить украденное, и вернёт. Для таких, как он, это единственный шанс пообщаться с тобой ещё раз.
Красное платье настолько идеально село, что его не хотелось снимать. Я вернула Ире плечики с другими нарядами и вышла из примерочной, чтобы понять, не будет ли подскакивать платье при ходьбе.
– Ты как маленькая. Ты думаешь, ему достаточно будет меня за руку подержать? Ира, он отбитый на всю кукушку. У него какое-то нездоровое презрение на грани с восхищением к таким, как мы!
– Дело твое. Просто, если он может помочь, почему бы не использовать его интерес в своих целях?
– Лучше подарю эти деньги, чем буду его о чём-то просить. Забираю красное.
Ирка покачала головой. Непонятно, к чему относилось ее несогласие - к выбору платья либо моему нежеланию вновь общаться с Desperado.
Вечер выдался теплым. И, что не могло не радовать, хандра стала стремительно отступать. Предвкушение свидания с Новаком пробило ледяные стены моего отчаяния, да и в платье такого яркого цвета и соблазнительного фасона грустить казалось преступлением. Улыбка сама собой расцвела на моих губах. Я казалась себе роковой соблазнительницей, и тело затрепетало от возбуждения. Представила интимный полумрак, вкус изумительного вина и кофе, горящий взгляд моего Мефистофеля... и даже не поверила, что ещё утром рыдала в подушку и боялась жестокого мира, полного хейтеров и воров. Да эта блондинка в отражении зеркала станет его украшением, а не жертвой!
Костя опаздывал редко. Но в этот раз остановился помочь кому-то из знакомых с заглохнувшей машиной - его звонок застал меня на лестнице. Возвращаться домой я сочла плохой приметой. Вышла из подъезда в теплый весенний вечер, надменно улыбнувшись, поздоровалась с бабушками, оккупировавшими лавочки. Как там сказал Новак, это предки современных хейтеров? Сжав клатч, направилась через сквер к проспекту. Встречу Костю там, чтобы не терял время на заезд во двор.
Прямо на детской площадке парил вейп подросток в белых конверсах, спортивных брюках и мантии с
Я забыла о нём в тут же миг. Шла по аллее, улыбаясь детворе на скутерах и самокатах. И когда знакомая фигура поспешно обогнала меня, едва взглянула в его сторону. Поэтому не сразу спохватилась, когда парень развернулся, преградив мне дорогу.
«Первый сталкер», - подумала я, переведя взгляд на его руки, и...
– Вешайся, шалава!
– почти ласково проговорил незнакомец, и что-то ударило меня в грудь. Не сильно, но я опешила. Инстинктивно закрылась и поднесла к глазам руки, испачканные в яркой голубой краске...
Это был шок. Настолько сильный, что я даже не осознала, что прохожие не остались равнодушны к произошедшему - несколько мамочек обступили меня, протягивая салфетки, а кто-то из мужчин погнался следом за убегающим мелким уродом. Я смотрела на их руки, на бумажные платки, которыми девушки пытались промокнуть краску с лифа и кожи. Платье прилипло к телу, часть краски попала в ложбинку декольте и теперь стекала вниз по животу. А я не понимала, что платье испорчено. Поступок парня шокировал до мелкой дрожи и подступивших слёз. Когда зазвонил телефон, я невольно поразилась своему голосу, лишённому каких-либо эмоций от потрясения.
– Я в сквере. На меня напали. Помоги мне...
От участия незнакомых людей слёзы сжали горло. Кто-то усадил меня на лавочку, заставил выпить воды. Мужчина, погнавшийся за напавшим, был раздосадован тем, что не поймал его. Я шептала сбивчивые «спасибо», а в голове набатом пульсировала одна-единственная мысль: у него с таким же успехом могла быть в руках не краска, а кислота...
– Это детские водные краски, только и всего! Они очень легко отстирываются.
– Мама, а у тети волосы синие?
– Лена! Лена, посмотри же на меня!
Голос Кости пробрался в мой оцепеневший от потрясения рассудок. Я буквально упала в его объятия, пачкая стильный мужской костюм и рубашку голубой краской, и разревелась.
Понятное дело, ни в какой ресторан мы не поехали. И это не передать словами, как расстроило Костю. Пока я, глотая слезы, срываясь на крик, говорила, что там могла быть кислота, Новак лишь молча смотрел в одну точку, облокотившись о край стола. И от равнодушия в его позе мне хотелось взвыть. Мне не надо было много. Только чтобы мой парень обнял меня, погладил по влажным после душа волосам, пообещал вырвать кишки у оскорбившего меня укурка и остался рядом.
Но Костя не сделал ни того, ни другого. Было видно, как сильно он устал от того, что со мной приключается едва ли не каждый день. И когда раздался звонок в дверь, и в спальню вбежала Angel, выдохнул, как мне показалось, с облегчением.
– Вот, принимай эстафету. Я уже отчаялся ее успокоить.
От этой бесхитростной лжи я даже рыдать перестала. Он отчаялся? Да он пытался это сделать? Всё, что я получила - это совет забыть и двигаться дальше, ведь ничего ужасного не случилось. Ноты раздражения в его словах и поглядывание на часы. К тому же, как оказалось, вызвал Ирку он с вполне определённой целью...