Hi-Fi
Шрифт:
12
В магазине я вспоминаю о Мэри, о Самом Жалком На Свете Мужчине и по настоянию Барри составляю пятерку своих самых любимых эпизодов сериала «Будем здоровы!»: 1) когда Клиффу попадается картофелина, похожая на Ричарда Никсона; 2) когда Джон Клиз устраивает Сэму и Дайане сеанс психотерапии; 3) когда все думают, что сережки у Ребекки спер начальник американского генерального штаба, – его играет настоящий адмирал; 4) когда Сэм становится спортивным телекомментатором; 5) когда Вуди поет дурацкую песенку про Келли. (Барри
Во-первых – да, собственно, и во-вторых и в-последних, – все эти дела про Иена и про то, что она с ним не спит. Откуда мне знать, что она не врет? Она запросто могла спать с ним уже много недель, а то и месяцев. В конце концов, она сказала, что пока не спит с Иеном, и сказала это в субботу, то есть пять дней назад. Целых пять дней! С тех пор что ей стоило переспать с ним пять раз! (А то и все двадцать, вы понимаете, что я имею в виду.) И пусть даже правда не спала – но ведь она недвусмысленно грозилась сделать это. Что означает ее расплывчатое «пока»? «Я пока не смотрел „Бешеных псов“». Как следует понимать такое заявление? А так, что вы собираетесь вскорости этот фильм посмотреть, разве нет?
– Барри, если б я сказал тебе, что пока не смотрел «Бешеных псов», что бы это означало?
Барри молча смотрит на меня.
– Ну давай… как бы ты это понял? Как бы ты понял мое утверждение: «Я пока не смотрел „Бешеных псов“»?
– Я бы понял его так, что ты врешь. Или у тебя с башкой не в порядке. Ты смотрел их два раза. Сначала с Лорой, потом со мной и Диком. Мы еще тогда спорили…
– Ладно, давай по-другому. Представь, что я не ходил на этот фильм и вот говорю тебе: «Я пока не смотрел „Бешеных псов“». Что бы ты подумал?
– Подумал бы, что ты совсем больной. И очень бы тебя пожалел.
– Нет, но из этого моего заявления ты сделал бы вывод, что я собираюсь сходить посмотреть?
– Я бы сильно понадеялся, что собираешься, а иначе пришлось бы сказать, что ты мне больше не друг.
– Нет, постой…
– Извини, Роб, но я что-то совсем не въезжаю. О чем мы с тобой говорим? Ты спрашиваешь, что бы я подумал, если бы ты сказал, что не смотрел фильма, который ты смотрел. И что мне надо отвечать?
– Послушай меня внимательно. Если б я сказал тебе…
– … «Я пока не смотрел „Бешеных псов“». Давай дальше, я внимательно тебя слушаю…
– У тебя бы… у тебя бы возникло ощущение, что
– Ну… наверное, не больно-то тебе и хотелось, а то бы уже посмотрел.
– Мне хотелось. И мы пошли в первый же день.
– Но вот это «пока»… пожалуй, у меня возникло бы ощущение, что ты собираешься сходить. Если б не собирался, так бы и сказал, что не пойдешь.
– Но как по-твоему, я точно пошел бы?
– Откуда мне знать? Ты же можешь попасть под автобус, ослепнуть, или еще что-нибудь с тобой произойдет. Вдруг ты передумаешь. Или денег не будет. Или тебя достанут приятели, которые талдычат, что тебе обязательно надо сходить.
Настойчивость приятелей мне не нравится.
– С чего это им талдычить?
– С того, что фильм великолепный. Там и смеха и всяких жестокостей полно, а еще там играют Тим Рот и Харви Кайтел, ну и вообще. И саундтрек атасный.
В конце концов, может, и напрасно я сравниваю Иена с «Бешеными псами». В нем нет ничего от Тима Рота или Харви Кайтела. Иен не смешной. И не жестокий. И саундтрек у него говенный, судя по тому, что доносилось до нас через потолок. На время эти соображения меня утешают.
Но «пока» по-прежнему не дает мне покоя.
Я звоню Лоре на работу.
– А, привет, Роб, – говорит она, как если бы я был приятелем, которого она рада слышать. (1. Я ей не приятель. 2. Она не рада меня слышать. И кроме того…)
– Как дела? – Я не дам ей поиграть во все эти игрушки, что, мол, да, раньше мы были вместе, но так случилось, и это правильно…
– Спасибо, неважно. – Она вздыхает.
– Мы можем встретиться? Ты мне тогда сказала кое-что, к чему бы я хотел вернуться.
– Я не хочу… Я пока не готова обо всем этом снова говорить.
– Ну и что прикажешь мне тем временем делать? – Я понимаю, как кошмарно звучит это мое язвительное нытье, но уже не в силах остановиться.
– Ну… продолжай жить. Не можешь же ты все забросить и ждать, пока я не скажу тебе, что больше не хочу с тобой видеться.
– Но ведь все еще может повернуться так, что мы снова будем вместе?
– Не знаю.
– Тогда вечером ты сказала, что может.
Тут я не передергиваю, и хотя она не в том состоянии духа, чтобы ожидать от нее снисходительности, я проявляю настойчивость.
– Ничего подобного я не говорила.
– Нет, говорила! Говорила! Ты сказала, что шанс есть! А это все равно что сказала бы «может»! – Господи. Каким жалостливым я умею быть.
– Послушай, я сейчас на работе. Поговорим, когда…
– Если тебе не нравится, что я звоню на работу, могла бы дать мне домашний телефон. Извини, Лора, но я не положу трубку, пока ты не согласишься встретиться со мной где-нибудь в городе. И вообще, мне непонятно, почему я всегда должен принимать твои условия.
Она издает короткий усталый смешок:
– Ладно, ладно, ладно, ладно, ладно. Завтра вечером тебя устроит? Заезжай ко мне в контору. – Она полностью прекратила сопротивление.