Хикори-дикори
Шрифт:
– Да говори уж начистоту, Бесс, – перебил Нигель. – Ты прекрасно знаешь, кто пролил чернила. Ведь мерзавец Нигель сам сознался, что залил твои конспекты чернилами из своего пузырька. Стало быть, это моя работа!
– Он не виноват, он притворяется! Нигель, ну зачем ты валяешь дурака?
– А ведь на самом деле я попытался проявить благородство и выгородить тебя, Пат. Не ты ли вчера утром просила у меня чернила?
– Простите, я не понимаю, – сказал Акибомбо.
– А тебе и не нужно понимать, – ответила Салли. – На твоем месте я бы сидела и помалкивала.
Мистер Чандра
– А потом вы спрашиваете, почему в мире царит насилие? И почему Египет претендует на Суэцкий канал?
– Черт побери! – заорал Нигель и грохнул чашку о блюдце. – Сперва Оксфордская община, теперь политика! Не дают спокойно позавтракать! Я ухожу.
Он злобно отшвырнул стул и вылетел из комнаты.
– На улице холодно, ветер! Надень пальто! – кинулась вслед за ним Патрисия.
– Кудах-та-тах! – язвительно заквохтала Валери. – У нее скоро вырастут перышки.
Француженка Женевьев, еще недостаточно хорошо знавшая английский, чтобы понимать такой бурный речевой поток, внимательно слушала Рене, который переводил ей на ухо, о чем говорят за столом. Внезапно она вскричала по-французски срывающимся голосом:
– C'est cette petite qui m'a vol'ee mon compact? Ah, par exemple! J'irai а police. Je ne supporterai pas une pareille… [4]
Колин Макнаб уже давно пытался вставить свое веское слово, но его глубокий снисходительный бас утонул во всеобщем шуме и гаме. Тогда он перестал церемониться и со всего размаху стукнул кулаком по столу, да так, что тут же воцарилось молчание. Вазочка с мармеладом слетела со стола и разбилась.
4
В чем дело? Значит, эта малышка украла у меня компактную пудру? Ничего себе! Я пойду в полицию. Я не потерплю ничего подобного… (фр.)
– Замолчите вы наконец и дайте сказать мне! В жизни не встречал такого вопиющего невежества и злобы! Вы хотя бы чуточку разбираетесь в психологии? Поверьте, девушка не виновата. Она переживала тяжелый эмоциональный кризис; с ней надо обращаться крайне бережно и заботливо, иначе она останется калекой на всю жизнь. Я вас предупреждаю: с ней надо обращаться бережно, именно это ей сейчас необходимо.
– Постой-постой, – звонким занудливым голосом сказала Джин. – Я с тобой, конечно, согласна насчет бережного обращения с Селией, но все равно мы же не можем ей потакать! Я хочу сказать, потакать воровству!
– Воровству! – повторил Колин. – Но это не воровство. Черт побери, меня от вас тошнит… от всех.
– Интересная пациентка, да, Колин? – усмехнулась Валери.
– Для исследователя, интересующегося проблемами мышления, безусловно.
– Конечно, у меня она ничего не украла, – начала Джин, – но я думаю…
– У тебя-то она, естественно, ничего не взяла, – сурово оборвал ее Колин. – Но вряд ли бы ты обрадовалась, узнав почему.
– Не понимаю, о чем ты…
– Да брось, Джин, – сказал Лен Бейтсон. – Хватит пререкаться. Мы с тобой опаздываем.
Они ушли.
– Скажи Селии, пусть
– Я хочу выразить официальный протест, – заявил мистер Чандра Лал. – У меня выкрали борную кислоту, которая крайне необходима для моих глаз, воспаляющихся от упорных занятий.
– Вы тоже опоздаете, мистер Лал, – твердо сказала миссис Хаббард.
– Мой преподаватель сам не отличается пунктуальностью, – мрачно ответил мистер Чандра Лал, но пошел к двери. – И потом, он ведет себя неразумно и некорректно, когда я задаю ему глубоко научные вопросы…
– Mais il faut qu'elle me le rende, com-pac! [5] – сказала Женевьев.
– Вы должны говорить по-английски, Женевьев. Вы никогда не выучите язык, если, волнуясь, будете переходить на французский. Кстати, вы обедали в это воскресенье в пансионате и не заплатили мне.
– Ах, я оставила кошелек в комнате. Я заплачу вечером… Viens, Ren'e, nous serons en retard… [6]
– Простите, – сказал Акибомбо, умоляюще глядя вокруг, – я не понимаю.
5
Но пусть она вернет мне пудру (фр.).
6
Пошли, Рене, мы опоздаем (фр.).
– Пойдем, Акибомбо, – сказала Салли. – Я тебе все объясню по дороге в институт.
Она ободряюще кивнула миссис Хаббард и увела с собой сбитого с толку Акибомбо.
– О боже! – глубоко вздохнула миссис Хаббард. – И что меня дернуло пойти на эту работу?
Валери, единственная, кто оставался в комнате, дружески улыбнулась ей.
– Не переживайте, мама Хаббард, – сказала она. – У ребят нервы на взводе, но, к счастью, все выяснилось.
– Надо сказать, я была просто потрясена.
– Чем? Тем, что виновата Селия?
– Да. А вы разве не удивились?
Валери как-то рассеянно ответила:
– Да нет, это было довольно ясно.
– Неужели вы ее подозревали?
– Кое-что казалось мне подозрительным. Но как бы там ни было, она своего добилась – заполучила Колина.
– Да, но, по-моему, в этом есть что-то недостойное.
– Ну не пистолетом же ему угрожать! – рассмеялась Валери. – А коли так, то почему бы не прикинуться клептоманкой? Не переживайте, мамочка. И ради всего святого, заставьте Селию вернуть Женевьев пудру, а то она нас со света сживет.
Миссис Хаббард вздохнула:
– Нигель разбил свое блюдце, а вазочка с мармеладом разлетелась вдребезги.
– Кошмар, а не утро, да? – сказала Валери и направилась к двери.
Потом из холла донесся ее радостный голос:
– Доброе утро, Селия. Тучи рассеялись. Твои прегрешения стали известны, и тебе даровано прощение, ибо так велела милосердная Джин. Что касается Колина, то он сражался как лев, защищая твою честь.
В столовую вошла Селия. Глаза ее были заплаканы.
– Ох, миссис Хаббард…