Хильдегарда. Ведунья севера
Шрифт:
Я не стала спрашивать, когда это Унграб восхищался моей внешностью. Это явно было после нашего с ним знакомства.
– Понимаю, – кивнула я. – Если бы у Герды получилось, то ее ждало бы суровое наказание. И моя «красота» пострадала бы от кипятка. Двух соперниц одним ударом – умно. Только вот его соперницей я ни в коем разе не являюсь.
– Но Эгилл думает иначе. Для него все соперницы, ведь он влюблен, – последнее Хельга буквально прошептала, снова ужасно смущаясь. Но при этом ее глаза блестели таким неподдельным любопытством, что я невольно развеселилась.
Сама я никакого интереса
– Но это не оправдание его поступку, – заметила я.
– Конечно, – согласилась Хельга, кивнув. – И что делать?
– Что делать – хороший вопрос. Знать бы еще ответ. Унграб с Эгиллом все равно уже уехали. Да и что мы им можем предъявить? Подстрекательство? Эгилл может сказать, что ничего такого Герде не говорил. И я больше чем уверена: он подтолкнул ее к этому так, что девчонка подумала, будто сама дошла до этой мысли.
– А с Гердой что делать?
– С одной стороны, девчонка вроде как и не виновата, ее просто надоумили пойти на подобное. Но с другой стороны, она опасна, раз ее так просто склонить к преступлению. Кто знает, что еще ей могут нашептать. Всё-таки она работает на кухне.
– Перевести на другую работу? Например, в свинарник, – мстительно посоветовала Хельга. – Там всегда людей не хватает.
– Во двор? – я задумалась. Конечно, в глазах слуг это будет выглядеть как моя месть, но если я не сделаю ничего, то некоторые могут подумать, что им позволено все. Впрочем, как я уже сказала, оставлять ее так близко не стоит. – Пусть будет двор. Работы, думаю, там всегда много, может, не будет времени глупости слушать и творить.
– Хорошо, я передам, – Хельга улыбнулась. – А Эгилл? Неужели мы ничего не можем сделать?
– Тор вернется, ему и расскажу о наших мыслях.
Мужа не было уже две недели, я даже волноваться начала. Когда ложилась в постель, долго не могла уснуть – отвыкла спать одна. Он часто мне снился, и после таких снов совсем не хотелось просыпаться.
В Одельгаре я пока ничего не меняла, зато много разговаривала с людьми, даже посетила ближайшую деревню, хотя мои охранники не одобряли подобную прогулку.
Деревня неприятно поразила. Учитывая, что мы живем в горах, камень – основной строительный материал. Так что все дома были именно из него. Вот только и из камня можно построить по-разному. Даже из необработанного материала порой можно создать что-то красивое, удобное и долговечное. Здесь же дома выглядели как… Я даже слов подобрать не могу, чтобы описать ту убогость, с которой столкнулась.
Как я уже сказала, для строительства люди использовали необработанный камень. Просто собирали подходящие и одинаковые по размеру, а потом закрепляли их на какой-то состав, чтобы кладка не развалилась. Выглядело это не слишком симпатично. Дома напоминали каменные горки квадратной формы.
Никаких окон, только около крыши небольшие отверстия – для выхода дыма. И да, печей тоже не было. Посередине помещения строили из камней прямоугольный ящик с углублением внутри. Этот ящик выполнял
Вместо кроватей – широкие лавки. Вместо сундуков для вещей – обычные мешки. Матрацы соломенные, а одеяла заменяли сшитые между собой шкурки каких-то мелких животных.
Разделения на комнаты в таких домах не было, а скотину держали рядом с собой, так что запах внутри стоял преотвратный.
Когда я ужаснулась тому, как живут простые люди, Хельга на полном серьезе заверила меня, что все нормально – никто ведь не голодает.
– Если есть скотина, значит, семья ни в чем не нуждается, – поясняла она. – Немногие могут позволить себе держать тех же коров. В Асгриме и Одельгаре простым людям живется вполне хорошо.
– Хочешь сказать, что вот так живут обеспеченные семьи? – спросила я шепотом, взглядом обводя помещение.
Мы как раз стояли внутри одного из домов. Полы земляные, утрамбованные до каменного состояния, поверх немного соломы. На стенах везде что-то висело: какие-то мешки, пучки длинной травы, различные инструменты вроде лопат. Потолка как такового не было – просто балки, а дальше уже сама крыша. На балках тоже висели перевязанные, засушенные травы и какие-то небольшие мешочки, связки вяленой рыбы.
– Там порезанные мелко коренья, – пояснила Хельга, заметив мой интерес к мешочкам. – Или сушеные грибы, ягоды. Лесов у нас хоть и мало, но все-таки есть. Люди здесь живут трудолюбивые, а сам дом богатый, – закончила она, одобрительно кивнув.
– Почему ты так решила? – поинтересовалась, не замечая никакого богатства.
– Про скотину я уже поясняла, не каждый может себе ее позволить. Кроме того, все это заполнено чем-то, – Хельга заглянула в один из мешков на стене и вытащила из него сушеную рыбу, показав ее мне, – пригодным в пищу, а значит, люди не сидят летом без дела, заготавливая на зиму еду. Рыба, грибы, ягоды, коренья, – она подошла к каменному коробу, предназначения которого я так и не поняла, и аккуратно отодвинула тяжелую крышку. Внутри оказалось зерно. – Хлеб. От птиц – яйца. От коровы и козы – молоко. Судя по шкуркам, кто-то в семье охотится. Эта семья большая и живет хорошо, – закончила она.
Я же с сомнением поглядела по сторонам. Честно говоря, у меня при взгляде на такое жилье в голове крутилось только одно определение – сарай.
Неудивительно, что молодые люди стремятся попасть в замок. Юноши стать воинами, а девушки – служанками. В замках, конечно, тоже условия жизни далеки от идеальных, но хотя бы скотина под боком не толкается.
Правда, стоит отметить, что нечто хорошее из своего посещения я все-таки вынесла. Настолько хорошее, что я едва не подпрыгнула от радости.
Когда мы вышли из дома, хозяева которого любезно разрешили осмотреть свое жилище внутри, я внимательно огляделась по сторонам. В деревне было несколько улиц и дома строили ровно в ряд.
Хельга что-то объясняла мне по поводу того, как правильно возводить дома в горах. Что очень важно их расположение и все такое прочее, но я толком не слушала, поглядывая на несколько отличающийся от остальных дом.
Сначала я его и не заметила – слишком далеко он стоял, но потом уловила в нем странность, вернее, отличие от общей картины и заинтересовалась.