Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

Тараборелли Рэнди

– Ты позвонила папе? – спросил Ники, через полчаса вбежавший в приемный покой.

Триш объяснила, что не стала ему звонить, она считает, что это должен сделать он, Ники. Тот согласился с нею.

– Родная, мне так жаль, что все это свалилось на тебя, – обняв жену, сказал Ники.

И тут Триш собралась с духом и решила сказать ему всю правду.

– Ники, твоя мама может не дожить до утра.

Он смотрел на нее во все глаза, словно не верил ее словам.

– Доктор сказал… она… она умирает.

Слезы выступили у него на глазах, и он воскликнул:

– Не

может быть! Мама. Она еще такая молодая, ей всего пятьдесят девять! – Он вдруг показался Триш испуганным мальчиком.

Она нежно обняла его.

– Нужно позвонить Конраду, – прошептала она ему на ухо. – Ники, ты должен позвонить отцу. Иди же!

Она подтолкнула его, и, с трудом переставляя ноги, он побрел к телефону-автомату.

Тем временем приехали встревоженные Баррон и Мэрилин.

– Что с мамой? – спросила Мэрилин у Триш. – Как она?

Триш рассказала о положении дел. Стоявший за женой Баррон без сил опустился на стул и закрыл лицо руками.

Положив трубку, Ники подошел к родственникам с застывшим лицом.

– Знаете, что сказал отец? Он не приедет, – потрясенно пробормотал он.

– Ты уверен? – Мэрилин исподтишка посмотрела на Баррона. – Это действительно так, Ники?

– Да, – сказал Ники. – Он попросил меня держать его в курсе.

Возникла неловкая пауза.

– Что ж, так и сделаем, – проговорил Баррон. – Будем держать его в курсе, как он сказал.

Семья ждала сообщений. А тем временем врачи решили не переводить Мэри в палату. Они были уверены в ее скорой смерти, поэтому решили оставить больную в отделении интенсивной терапии. Ники, Триш, Баррон и Мэрилин несколько часов поочередно сидели с ней рядом в маленькой палате, где она лежала под наркозом на узкой койке. Наконец, когда все они были в комнате ожидания, к ним вышел хмурый доктор и сообщил скорбную весть: Мэри Саксон скончалась.

– Нет! – воскликнул Ники. – Не может быть! – Рыдания не давали ему говорить.

Баррон только скорбно качал головой, и Мэрилин бережно обняла его.

Стараясь держаться, Триш подошла к Ники и положила ему руки на плечи.

– Ники, ты должен попрощаться с мамой. Пойди к ней.

– Нет, я не могу, не могу, – заливаясь слезами, пробормотал он. – Пожалуйста, Триш, не заставляй меня. Я просто не могу.

Баррон подошел к старшему брату и обнял его.

– Мы сделаем это, Ники. Не бойся, мы сможем это сделать. – Триш и Мэрилин грустно смотрели, как братья собираются с силами. – Пойдем, Ники. Мы нужны маме. Все будет в порядке, братишка.

Сыновья Хилтона медленно направились к маленькой, отделенной занавеской палате, и Баррон продолжал успокаивать брата:

– Все будет хорошо, брат, все будет хорошо.

Часть ix

В отцовском доме

Глава 1

Проблемы с Ники

После смерти матери Ники Хилтон погрузился в тяжелую депрессию. Мэри всегда была ему надежной опорой, в любой момент он мог ей довериться, и вот ее нет! В надежде смягчить боль утраты, Ники снова принялся пить

и принимать наркотики, в частности секонал. В то время секонал принято было назначать известным клиентам, занимающимся напряженной работой. Поскольку Ники уже давно принимал наркотики, Триш не видела в этом проблемы. Она считала, что Ники в хороших руках, так как доктор Ли Сигл и его сорокасемилетняя жена Норин Нэш были его хорошими друзьями.

– Ники страдал тяжелой бессонницей, – вспоминала Норин Нэш, – и мой муж всячески ему помогал. Хотя секонал помогал ему расслабиться, все-таки, мне кажется, ему слишком много его прописывали. Но нужно иметь в виду, что Ники не покупал наркотики где-то на улице, чтобы поднять себе настроение, а получал их от доктора, который постоянно наблюдал его. Мой муж заботился о Ники и часто давал ему таблетки, содержащие только сахар и снотворное средство. Однажды для излечения бессонницы он направил его к гипнотизеру. Он любил его как сына и всячески стремился ему помочь, но это было очень трудно.

На второй год совместной жизни Ники и Триш во время отдыха, который они проводили в Акапулько, произошел случай, который надолго запомнился Триш. Ники много пил и одновременно принимал большое количество секонала, и в результате ему стало очень плохо. Испуганная Триш спустила в туалет все таблетки. Хуже этого она ничего не могла придумать. Позднее она вспоминала: «У него начались судороги, и я подумала, что он умирает. В конце концов один мексиканский доктор выписал ему секонал, и мы стали давать ему наркотик маленькими дозами, пока он не пришел в себя».

– Хотя Ники по-прежнему появлялся в офисе, – рассказывал Стюарт Армстронг, друг и заместитель Ники, когда тот возглавлял гостиничное отделение корпорации «Отели Хилтон», – после смерти Мэри он стал очень рассеянным, не таким энергичным. Мэри говорила мне: «Сейчас у Ники тяжелый период, но он выдержит. Боюсь только, что Кони так не думает». Она была права. Конрад действительно уже не надеялся на перемены к лучшему в состоянии Ники. К тому же совсем недавно Ники с Триш приобрели великолепный особняк в Холмби-Хиллз за 450 тысяч долларов (сегодня это более 3 миллионов). Так что ко всем сложностям добавились и финансовые затруднения.

Назначение на новый пост в корпорации налагало на Ники совершенно новые обязанности именно в тот момент, когда он был меньше всего готов к этому. Зачастую он был просто не в состоянии явиться на службу. «Я беру отгул, – говорил он, – и могу себе это позволить. Компания принадлежит моему отцу». Баррон покрывал его. «Баррон больше всех старался скрыть от Конрада, что Ники не вышел на работу», – говорил Боб Нил.

– Помню, однажды мы нигде не могли найти Ники, и вместо него в тот день работал Баррон. И вдруг в офис неожиданно пришел Конрад, – вспоминал Боб Нил. – Узнав об этом, Баррон сказал нам, что ему нужно скрыться, и выбежал через заднюю дверь, чтобы не столкнуться с отцом. Чуть позже он откуда-то позвонил Конраду в офис и сказал, что Ники сидит у него, то есть в очередной раз выручил брата. Он специально ушел из офиса, чтобы создать Ники алиби.