Химера
Шрифт:
У Стеллы, после окончания магистратуры, на некоторое время любимым орудием стала Бритва Оккама.
«Не изобретать сущностей сверх необходимого» — это изречение принято приписывать английскому монаху-францисканцу, философу-номиналисту четырнадцатого века Уильяму Оккаму. Причем если другие идеи этого мыслителя давно затеряны и размыты в тумане веков, то «Бритва» надолго пережила своего автора и остается важным инструментом до наших времен. Смысл «Бритвы» в том, что в любом рассуждении следует избегать изобретения новых суждений, терминов, слов и тому подобного, если без них можно спокойно обойтись. Говоря проще — лишённые смысла понятия необходимо безжалостно удалять. Полезное психологическое средство, помогающее унять необузданную фантазию и безудержное словоблудие некоторых
Сейчас под бритвой Оккама обычно понимают утверждение, что если существует несколько логически непротиворечивых определений или объяснений какого-либо явления, то следует считать верным самое простое из них. Хороший инструмент для поиска лучших решений. Или оптимальных подходов.
Однако Бритва Оккама не может ответить на вопрос: какие именно сущности надо отсекать? Да она и не предназначена для этого.
Нормальная и естественная защитная реакция заявить, что Бритва Оккама в каком-то случае неприменима. Что ж, есть и ограничения и у этого правила. Во-первых, количество изобретаемых сущностей должно поддаваться сравнению. Во-вторых, мы обязаны знать арифметику хотя бы на уровне первого класса, чтобы уметь сравнивать числа. Первое условие — единственное сколько-нибудь серьезное. Например, нельзя сравнить по сложности две системы, которые относятся к разным отраслям знания. Поэтому для такого случая Бритва Оккама не годится. Нет смысла осуждать физику за то, что в ней больше терминов, чем в поэзии или наоборот. А когда имеется два варианта ответа на один вопрос, и оба из них достаточно хорошо служат поставленной цели, то следует выбирать тот, который проще. И никакие отговорки о применимости оправданием не являются. Но Бритва Оккама — это все-таки лозунг, которому можно и не следовать. Но при этом мы неизбежно будем иметь чего-то больше, чем сами того хотели.
В тот день Стелла продолжала наблюдение за своим объектом. Сегодня она выбрала «близкую дистанцию» и оказалась с ним в одном вагоне метро.
Вообще-то езду в поезде, даже на метро, для Стелла не считала своим самым любимым занятием. Нет, она терпела, иногда, скоростные поезда. Вроде «Невского Экспресса», или те, что не сильно больше четырех часов в пути. Более долгие сроки как-то напрягали, да и пятая точка уставала. А уж всякие спальные вагоны, и не приведи Господь — плацкарт, девушка вообще не переваривала органически. Исключение — если только все купе состояло из друзей, тех, с кем можно интересно поговорить, а времени на то всегда и хронически не хватало. Вот тут поезд становился просто незаменим. А вот пребывать в тесном ящике на колесах с незнакомыми попутчиками Стелла никогда не любила. Лучше уж ехать автомобилем. Или самолетом.
Не долго думая, девушка села рядом со своим объектом, чтобы посмотреть, что будет читать и вообще, что станет делать этот человек.
Он ничего не делал и не читал. Просто сидел. Возможно, о чем-то думал, а может, просто спал — темные очки не позволяли увидеть его глаз. В руках, цветами вниз, он держал букет из трех красивых роз.
Тем временем свободных мест становилось все меньше и меньше. Напротив и чуть справа, устроилась парочка эмо-геев, кормящих друг друга какими-то пирожными. Пожилой мужчина, лет пятидесяти, сидящий через два места от Стеллы, с негодованием бросал на молодых гомиков сердитые взгляды. Ближе к Центру, когда вагон стал хорошо заполняться народом, незанятых мест уже не осталось. Вошла пожилая женщина, и, не увидев свободного сидения, направилась к тому месту, где находилась Стелла и встала рядом, ухватившись за горизонтальный поручень.
— Молодой человек, уступите место! — не выдержала девушка.
Ее подопечный повернул голову, бросил на Стеллу скользящий взгляд, потом посмотрел на стоящую пожилую даму, встал, дождался, когда та села и произнес:
— Это вам. Возьмите, пожалуйста, — сказал он, аккуратно преподнося розы старухе. — И извините, что я не уступил вам сразу.
Надо же! Не перевелись, однако, джентльмены в Земле Русской!
Старуха не сразу, но приняла букет, и, будто даже залюбовалась им.
— Молодой человек, на вас висит
Стеллу всю передернуло. Может, она очень нервно на все реагировала, потому, что сама женщина?
«Ну, вот, я и спалилась, теперь он меня наверняка запомнил! — подумала девушка. — Картина Репина — “Приплыли”. Услуга “Ёжик в тумане” продлена на следующие семь дней. Вот ведь дура! Придется шефа просить о помощи. Как же я не люблю эти проблемы!»
12. Минздрав предупреждает
Проблема примет и суеверий вдруг вспомнилась мне со всей ясностью в ближайший присутственный рабочий день. Были у нас такие специальные дни, когда всем сотрудникам фирмы обязательно вменялось в обязанность находиться в здании компании и, по возможности, на своих рабочих местах.
У нас это среды.
Офис. Сотрудники. Разговоры. Курение. Мат. Бумаги. Отчеты. Середина недели. Время-деньги. Принтеры. Клавиатуры. ЖК-мониторы и «мыши». По логике вещей, беспроводную мышь следует называть хомяком.
Тяжела доля офисного работника.
Если вы весь день трудитесь в офисе, не покладая рук, то вам не позавидуешь. Работа может нравиться, коллектив казаться просто замечательным, интересные задачи дополняются бонусами по результатам, соцпакет, бесплатное питание и проезд добавляют радости повседневной жизни, а тут еще и вероятный карьерный рост. Но все равно труд в офисе только выглядит безвредным и праздничным. На самом-то деле «офисный планктон» подвержен множеству опасностей и угроз, спровоцированных именно особенностями рабочего места, и самим фактом своего существования.
Современные медики признают наличие офисного синдрома, выражающегося в нарушении зрения, гиподинамии, заболеваний опорно-двигательного аппарата, геморроя, варикоза вен, гастрита и, разумеется, синдрома хронической усталости. Гастрит — одна из основных проблем офисных работников, что не удивительно, если принять во внимание главные компоненты «фаст-фуда», содержащего консерванты, пищевые добавки, жиры и прочие гадости. Хорошие новости заключаются в возможности уберечься от этих напастей, приняв надлежащие меры: офисный синдром, как и все прочие недуги, проще предотвратить, чем потом лечить.
Но это только в инструкциях и на словах.
Особенно удручающа доля курильщиков. Курящие офисные сотрудники подвергаются подлинному гонению и настоящему остракизму со стороны своих некурящих коллег, а запрет на курение уже распространился фактически на все присутственные места.
Но и некурящим в офисах несладко.
Думаете, что ничего нет лучше, чем тихо проведенный за компьютером день в светлом и аккуратном кабинете? Свежий кондиционированный воздух, комфортная температура, приятное для глаз освещение? А вот нет! Только на первый взгляд может показаться, что офис чистое место работы. На самом деле уровень всяческих вредных излучений от работающей оргтехники зашкаливает за все приемлемые границы. А взвесь мелкой пыли в воздухе, от работы принтеров, факсов, ксероксов, а также от вороха бумаг, постоянно вдыхается и создает дополнительную опасность. Такой пылевой завесы нет даже у деревообрабатывающих станков.
Если раньше врачи недоумевали о причинах болезней большинства конторских и банковских клерков, то теперь, когда офисные недуги распространены повсеместно, источники их появления наконец-то стали ясны. Дело в больной и вредной рабочей атмосфере офиса, постоянном нервном напряжении, скверном питании и неправильном образе жизни, который подневольно ведут все офисные сотрудники.
Отдельно надо сказать об опасности так называемых кофе-брейков. Мало того, что кофе расплескать можно, где не надо. Оборудование залить, одежду загадить, бумаги испортить, так он же еще бывает горячим, этот кофе! А недавно какие-то ученые обнаружили новую опасность употребления данного популярного напитка. Они показали, что перерывы в работе на кофе могут иметь неприятные последствия, и плохо отражаться на работоспособности всего коллектива.