Химера
Шрифт:
— Кого сватаешь, Бать? — недовольно спросил он.
— У трактирщика две дочки есть. — начал Лука.
— Младшую? Вертихвостка рыжая. — нахмурился Ян.
— Старшую. — улыбнулся Лука.
Ян задумался. Синеглазая, высокая, нескладная дочка трактирщика, почти не появлялась на людях.
— Она ж дома сидит. Зачем ей бондарь? — спросил он.
— А ты глаза разуй. Ты как выпить приходишь, вечером, она иногда помогать выходит. И глазки строит. Тебе. А ты не видишь. — Лука веселился. — а с рыжей младшей тебе не сойтись.
Ян
— Пойду я. — сказал Лука. — Сказал я всё.
— К кузнецу? — спросил Ян вслед.
— А то. — ответил Лука.
Он вышел из мастерской, неторопливо. Пошёл к входной двери, там остановился, охлопал себя по карманам, вздохнул, и полез вверх по лестнице. Там из тайника взял несколько монет и положил в кошель, снова спустился на первый этаж, и вышел из дома.
Стоял светлый, солнечный день. Сновали туда-сюда люди. Пробегали иногда по улице дети, играли в догонялки. Что-то строили поспешно на городских стенах, вдали. Лука моргнул, и потряс головой. Будто послышалось или померещилось ему что-то. Его окликнули.
— Мастер Лука! — махал ему рукой высокий, светловолосый парень. Помельче его сына будет, отметил Лука.
— И тебе здравия, Келл. — ответил Лука, доставая ещё щепотку корня.
Келл замялся. Смутился, замолчал, переминаясь с ноги на ногу. Повисла тишина.
— Ну что молчишь, Келл? Совет ведь хотел спросить, так? — заговорил Лука. — Я тебе тогда помог, подсказал. Ты послушался. И всё у тебя хорошо стало. Так ведь. А теперь что-то не ладится, и ты решил снова спросить.
Келл кивнул, открыл рот, но Лука его перебил.
— Стар я, Келл. Спросишь совет раз, другой. Послушаешь. Помогут они тебе. А не станет меня, что тогда? Уплывёт твоё счастье. Или послушаешь кого другого, а совет плохой будет.
Лука нахмурился глядя на удивлённого Келла.
— Ум твой тебе зачем? Используй его. А то заржавеет, закостенеет, и будешь подсказок ждать, а сам не сможешь ничего. — серьёзно сказал Лука.
Келл погрустнел и кивнул. Лука усмехнулся.
— Спрашивай, раз пришёл. Но слова мои не забудь. — сказал он, и снова достал из кармана корень.
— В лавке дела не идут, мастер Лука. Товар есть, берут слабо.
— А то. — усмехнулся старик. — ты ж то же самое, что и другие, на прилавок положил. Зелья, травы, инструмент, еду и сладости. А у них у каждого лавка есть. Своя. Зайди, посмотри, что булочник Филитз печёт. Сравни со своим. Пойдут они вместо него к тебе?
Келл раскрыл рот.
— Ты плотник неплохой. Инструмент есть. Попробуй сделать сам что, продать. С авантюристами поговори. Вдруг они хотят чего и найти не могут. И вот то самое продай. Чай гильдия недалеко, а деньги, чтобы им пойло проставить, есть. — улыбнулся Лука. — Думай. Чтоб ум не закостенел.
Келл задумчиво кивнул, поблагодарил, и ушёл. Лука вздохнул, и снова сунул руку в карман, за очередным кусочком корня. Он неторопливо пошёл
Он дошёл до лавки кузнеца. С интересом посмотрел на дверь, на ступеньки перед ней. Кто-то расширил ступеньки вместе с дверью, с тщательностью и точностью подогнал несколько камней, собрал из них недостающий кусок. Лука наклонился и кивнул. Дворфская работа.
Он тяжело поднялся по лестнице, постучал и потом толкнул дверь. Она открылась с лёгким скрипом. В лавке было чуть темнее, чем обычно. Чуть больше пыли лежало на полках, чем обычно. Не раздавались удары молота. Кузнец, дворф по имени Тармунд, сидел на стуле, сложив руки, и смотрел в стену. Он обернулся к двери и устало кивнул.
— Лука. Иди. Привёз я тебе твой товар, как всегда.
Дворф тяжело вздохнул и уставился в стену.
— Крикеззор привет передал. Сказал, мол, чтоб ты не стеснялся, покупал ящик сразу, один демон оно не портится никогда от времени… только он уехал домой уже, Крикеззор, а то бы встретились, поговорили…
Лука кивнул, медленно зашёл, и аккуратно закрыл за собой дверь. Подошёл к прилавку, и уставился на дворфского кузнеца. Тот ещё раз вздохнул, встал со стула и понуро поплёлся в соседнюю комнату. Оттуда он вернулся с не очень большим холщовым мешком, положил его на прилавок. Лука открыл мешок, посмотрел внутрь, кивнул, и полез в кошелёк.
— Зачем оно тебе, Лука? Пользы от него нет, горькое оно, и не дуреют от него люди. Стоит дорого. — устало спросил Тармунд.
Лука отсчитывал золотые монеты. Первую, вторую стопку монет… большие деньги, для этого города.
— Надо. — спокойно ответил Лука. — Тебе-то что? Часть тебе и Кри-кез-зору в карман идёт. Плохо что ли?
— Не понимаю. — хмуро сказал дворф, посмотрел одну из золотых монет, сгрёб их все и спрятал по прилавок. — Не люблю непонятное.
Лука кивнул, завязал мешок, и перекинул его через плечо. Можно было нести его в руке, но так было проще. В его возрасте.
Тармунд откинулся на спинку стула, и снова уставился в стену напротив. Лука помолчал. Достал из кармана ещё один кусочек корешка, пожевал, и заговорил.
— Чего грустишь, Тармунд? Расскажи, подскажу чего. Из-за свадьбы друга, кота того? — он смотрел внимательно на дворфа. Тот встрепенулся.
— Ну тебя, Лука. Чего там переживать. Клык остепениться решил, сосватал гильдейскую зверокошку, теперь подарки носит. Оленей из леса. Она упирается, говорит недостаточно жирные.
— Для виду, видать. — вставил слова Лука.
Дворф кивнул. Он чуть оживился.
— Ну да. Покочевряжится несколько дней и согласится. А там всё уже готово. Этот дурень нормальный топор купил наконец, перестал все деньги тратить на тот, что адамантином покрыт был. Он его куда-то дел. Потерял, что ли.