Химера
Шрифт:
– Хватит! – рявкнул Горюнов. – Хватит валять дурака! Вы подозреваетесь в серьезнейшем преступлении. Расклад таков: я задаю вопросы, вы отвечаете. Хотите излить свою бредятину, я дам бумагу, напишете в СИЗО фантастический роман. А сейчас от вас требуется отвечать на вопросы. Ясно?
Митя подавленно кивнул. Горюнов вновь включил запись.
– Отвечайте прямо и по существу. Где вы были в ночь с десятого на одиннадцатое июля?
Митя помнил этот странный вопрос еще с их первого разговора.
– Вы, кажется, уже спрашивали.
– Отвечайте!
– Я провел эту
– Максима Рожкова.
– Совершенно верно.
– Ваш друг утверждает, что вместе вы были лишь до одиннадцати вечера.
– Он ошибается. – Митя заволновался. – Мы расстались значительно позже.
– Ладно, – согласился Горюнов. – Допустим, что в день пропажи первой жертвы у вас есть алиби. Тогда как вы объясните это?
Перед Митиными глазами появился целлофановый пакет, внутри которого поблескивал черный глянец. Айфон, на котором Марина Бевенис оставила аудиозапись своих впечатлений о подземелье.
– Что скажете? – поинтересовался Горюнов, пристально глядя на сидящего перед ним подозреваемого. – Это личная вещь Марины Бевенис, второй пропавшей девушки. В тот день, когда она исчезла, айфон висел у нее на шее. А мы его нашли – где бы вы думали?
Митя устало закрыл глаза.
– Вот именно! – торжественно заключил Горюнов. – В коттедже, который вы снимаете в Istra Park.
– Это совсем не то, что вы подумали. Леонидыч… то есть инспектор Тарасов собирался передать вам этот айфон позже.
– При чем здесь Тарасов?
– Мы вместе нашли тело девушки. Айфон был к ней привязан. Она сама это сделала…
– Инспектор Тарасов ни о чем таком не рассказывал.
– Мы не хотели рассказывать. Но я там был, клянусь!
– Я в этом не сомневаюсь, – фыркнул Горюнов.
Митя ощутил себя так, словно тонет в трясине. Каждое движение, каждое слово засасывали в беспросветную жижу. События, в которых он принимал участие, словно восстали против него.
– Прослушайте запись на айфоне, – взмолился Митя. – Вы убедитесь, что мой рассказ о чудовище не бред и не вымысел.
– Я слушал, – спокойно ответил Горюнов. – Ни о каких чудовищах там речи не идет. А вот то, что бедную девушку некто содержит в нечеловеческих условиях, – из этой записи более чем очевидно. Жаль, что девушка не успела назвать имя и приметы.
– Послушайте!..
– Сидеть! – рявкнул Горюнов, останавливая попытку Мити встать со стула. – Я еще не закончил. Это не все.
Он достал из кармана фотографию.
– Это ваши шорты?
– Возможно, – ответил Митя, вглядываясь в снимок. Внутри распускалась ужасная догадка.
– Их обнаружили среди других вещей, которые сушились на террасе вашего коттеджа. Экспресс-метод выявил пятна крови, которые кто-то пытался застирать. Мылом небось терли? Порошком надо было. Тогда лампа черного цвета не показала бы. Сейчас шорты отправлены на экспертизу, к завтрашнему утру мы узнаем точно, кому принадлежит кровь…
– Кровь вытекла из тела девушки, когда я снимал айфон.
– Значит, – обрадованно подхватил Горюнов, – вы подтверждаете, что это кровь жертвы!
– Я перемазался случайно, когда снимал
– Мне это видится по-другому. Вы принесли тело туда, где его позже обнаружил инспектор Тарасов.
– Господи! – Митя схватился за голову. – Но это же бред! Полный бред! Вы хотите сказать, что я похитил девушку и затем прятал ее где-то несколько дней? Но как я мог ее похитить? Эта девушка, Марина, она же исчезла у всех на глазах! Как я мог затащить ее под воду, чтобы никто не увидел?
– Ну, во-первых, не у всех на глазах. Что именно там произошло – кроме вас никто толком не разглядел. А про то, как это произошло, есть разные предположения. Например, можно использовать петлю на удочке. Хвать пловца за стопу – и он уходит под воду. Нет? Или вот. Можно поставить рыбацкую сеть в заводи, где никто не купается, а потом заманить туда жертву. Пока шум да крик, связал, оттащил в укромное место, потом убил и расчленил. Да?
– Нет!
– Где это место?
– Не знаю!
– Значит, ты признаешь, что такое место есть?
– Такое место существует, но это пещера чудовища.
– Нет никакого чудовища.
– Есть.
– Не ври мне!
– Я не вру!!
– Зачем ты это сделал?
– Я ничего не делал! – закричал Митя. – Я никого не убивал!
– Хватит препираться! – Горюнов вошел в азарт и забыл, что поначалу обращался к нему на «вы». – У тебя нет алиби в день исчезновения первой жертвы, а в момент исчезновения второй ты находился в двух метрах от нее. Тебя видели на месте обнаружения останков – двое туристов показали, как ты удирал оттуда сломя голову. Да, да, не надо делать удивленное лицо! Опознали по фотографии. Дальше. У тебя в номере найдена личная вещь убитой и ее кровь на шортах! У меня на руках полный комплект улик, на основании которых я с чистой совестью могу отправить тебя под суд. Я только одного не понимаю. Зачем?
Горюнов задрал голову к потолку, словно искал там ответ.
– Зачем эти гадости совершать человеку, у которого семья, бизнес, благополучная жизнь? Зачем? Мальчишеское желание совершить преступление, в котором тебя не заподозрят? А когда совершил первое убийство, вошел во вкус? Или это своеобразная месть? Скажем, твоему тестю? Чтобы развалить его бизнес, да? У тебя с ним разногласия, кажется?
– Поговорите с Леонидычем! – взмолился Митя. – Он нашел след когтей на свае причала. А сейчас выслеживает монстра на северном берегу. Найдете его, поговорите. Он все объяснит.
На лице следователя читалось, что он не верит ни единому слову.
В комнату заглянул опер. Показал взглядом наружу.
– Я сейчас вернусь, – сказал Горюнов.
Абрамов пришел в хозблок, когда допрос уже начался. В тесном коридорчике стоял раскладной столик с монитором, перед которым сгрудились два оперативника угрозыска, обернувшиеся при его появлении. Молча кивнув им, Сергей Викторович встал за спинами.
Экран показывал Савичева: потного, в мятой рубашке, с застывшим мертвенно-белым лицом. Горюнов пытал его о каком-то айфоне. С этого момента Абрамов слышал весь разговор.