Химеры пустошей
Шрифт:
Вадим посмотрел на Янку, как на сумасшедшую. По его-то мнению в любой команде лучше, чем в «яме».
Впрочем, так считали многие.
А Янка уже поняла, что четыре круга в прекрасном запольском лицее были аналогом «ямы». Так что, все более чем нормально. А может быть, если повезет, будет еще и интересно.
В лицее-то у нее друзей не было. Разве только заказчики, которым она по большому секрету и за некоторую сумму делала домашки и курсовые.
— Так это ты что ли наш куратор? — беззаботно спросила она Вадима. — Я так и поняла, что ты зас… стеснялся на распределение явиться. Кстати,
Янка и сама не очень понимала, почему ее начинает «нести по буеракам», стоит рядом появиться Вадиму. Но дразнить его ей отчего-то нравилось. Хотя, не отчего-то. Из-за «шимсы». Почему-то только когда он проходился по ее слишком выдающемуся генотипу, Янку вскидывало глубинное желание дать сдачи. Хотя бы вербальной. Началось это, кажется, день на второй после пресловутой драки в прачечной. Но до этих пор Янка сдерживалась.
— Ян, — вздохнула Алиса, — тут реальная подстава. — Вадька вообще не должен был в жеребьевке участвовать. Как и мы с Альбертом. Но кто-то его написал и закинул бумажку в общий колпак. И позаботился, чтоб именно он ее вытащил.
— Почему?
— Была история… — вздохнул Вадим.
Оказывается, в прошлом году он почти месяц просидел в «яме» за другого человека. Под самый выпуск. Об этом узнали другие «неудачники» и постарались сделать так, чтобы он оттуда не вылез. Вадим, благодаря Алиске и Альберту, все-таки справился, успел восстановить проект и защититься — в отличие от большинства недоброжелателей, трое из которых вскоре стены Академии покинули. Зато еще трое остались…
— Оно хоть того стоило? — уже сочувственно спросила Янка.
— А то ж! — Вадим впервые улыбнулся не наигранно. Хоть и только уголками губ.
Вовсе не так, как всю прошлую неделю прачечной.
Впрочем, эффект тут же был испорчен:
— Но вам, девушки, этого точно не понять…
Алиса тут же метнула в приятеля свою подушку, а Янка подумала, что он наверное, действительно неплохой парень. Просто тоже со своими тараканами…
— Мы через час встречаемся в штаабе, — сказала она. — То есть, в кладовке. И уже через сорок минут. Будем наводить там порядок. Если хочешь, приходи.
— Зачем там что-то наводить? — удивился Вадим. — Все равно вы оттуда скоро все выберитесь, с таким-то гонором.
Янка задрала нос и гордо ответствовала:
— Для будущих поколений!
Вадим сделал неожиданный вывод:
— Ты смешная.
— Это плохо?
— Да просто… тут ваши курицы про тебя шепчутся. Что ты ночами немного шаманишь и портишь им жизнь.
Янка посмотрела на Алису: та тоже что-то похожее поминала.
А та с совершенно серьезным — только хитрый глаз блеснул — лицом сообщила:
— Разве только ночами в туалете. Признавайся, коварная. Шаманствуешь?
Янкина подушка тоже пустилась в полет, правда быстро вернулась.
Да и вообще, пора было выставлять Алискиного приятеля, переодеваться и лететь на подвиг.
***
К Янкиной радости и общему удивлению, Вадим таки пришел к своей «группе» — и пришел не один, с Алисой в компании.
— Решила составить вам компанию! — заявила она. — Скучно одной в комнате сидеть… о! Я не знала, что здесь
Зеркала обнаружились за старым перекошенным стеллажом, настолько прогнившим, что его пришлось отставлять от стены по кускам. И вообще, чем больше хлама они вытаскивали, тем больше казалась комната. Правда, хлама в ней было столько, что за раз они не управились — осталось и на следующий день, и кажется, на еще парочку.
К слову, опоздал на праздник плодотворного совместного труда только Дик. При том, судя по его лицу, как раз он-то был уверен, что придет сюда первым и единственным…
Но поскольку никто его явление не прокомментировал, он тоже просто молча включился в процесс. Что всех только устроило.
Закончили сортировать и выносить хлам они только поздно вечером, даже про ужин забыли… но поползли по комнатам с чувством легкого удовлетворения и довольно сильной усталости.
Только Янка задержалась — расставить по местам инвентарь и немного подумать в тишине. День-то выдался суматошный и не смотря ни на что — хороший.
Она не привыкла, когда вокруг так много людей, да еще эти люди периодически подходят что-то спросить или приложить. Непривычное, странное ощущение.
Янка в последний раз полюбовалась наполовину расчищенной кладовкой, вздохнула и заперла дверь. Завтра с утра — боевая подготовка, потом история и вишенкой на торте — та самая аборигенка, которую на ближайший год предстояло не только изучить, но еще бы хорошо понять, а еще лучше — полюбить.
Свет был приглушен. Студенты давно уже разбрелись по комнатам — выполнять задания, кутить или готовиться ко сну. Без них коридоры Академии казались особенно пустыми. Или даже не так. Не пустыми, а наполненными призраками прошлого.
Интересно… наверное ведь дракон Александр Самум тоже когда-то бывал в Звездной Академии, учился здесь, а может — преподавал. Ходил, может, по этим самым гранитным плитам…
Может, у него были здесь друзья… или враги.
— Знаете, Александр, — шевельнула она губами, — Я сегодня узнала одну интересную вещь… про себя. Вам, может, это смешным покажется. Но вот я всю жизнь считала, что мне не повезло с шимсовой кровью. А это глупость! Лора сказала, что «шимсе легче справляться с проблемами»… и она ведь правда так думает… представляете? Так вот, я вдруг поняла, что мне это уже совсем не обидно. Как если бы кто-то сказал некроманту, что он некромант, а дракону — что он дракон…
«А полудракону — ехидно отозвался воображаемый Александр, — что он полудракон»…
Янка вздрогнула и сообразила, что ее мироощущение-то может и изменилось, а вот с самим миром эта оказия случится еще не скоро.
Впрочем, воображаемый дракон вспомнил о полудраконе не зря — в конце очередного коридора Янка вдруг увидела профессора Шторма.
А Шторм увидел ее. И даже поднял руку в приветствии. Ну, или чтобы убедиться, что она уж точно никуда не уйдет.
Он выглядел как обычно — мрачным и отчужденным адептом Тайного Знания в окружении младшего садка. Или в драконьих чертогах садков не бывает? Но не важно. Главное, что Янка поймала себя на желании втянуть голову в плечи и куда-нибудь исчезнуть, вспоминая все свои прегрешения и каясь в них на всякий случай…