Химическая термодинамика : Учебное пособие
Шрифт:
Все вроде бы четко и на русском. Но на этот раз в ответ ни слова.
Жрица молча сверлит задумчивым взглядом мой лоб. Вероятно, мысленно перебирает страницы многотомника «Женская логика».
Устав ждать, через минуту я усаживаю ее попой на столешницу и подпираю дверь тяжелым массивным стулом.
— Что ты делаешь? — Моя заторможенная жрица оживает. Хлопает своими красивыми ресницами и пытается спрыгнуть.
— Стимулирую умственную деятельность. — Блокируя любые попытки сбежать, развожу сладкие ноги и становлюсь между ними.
— Там
— Катя! — Прикрываю руками нежные женские ушки. — Разрешаю посмотреть мультики! Пульт на подоконнике! Действуй! — командую детям и, услышав шум телевизора, быстренько расстегиваю ширинку.
Дальше… как домой вернулся. Все приятно и знакомо.
— Егор! Ты сумасшедший?!
Аленушка, конечно, сопротивляется. Мечет испуганные взгляды в сторону двери. Бережет свои трусы как последняя девственница.
— Неправильная жрица, — не обращая внимания на все ее попытки улизнуть, достаю из заднего кармана презерватив и раскатываю по стволу.
— А если дети зайдут?! — паникует Алена.
— У них мультики. Катя сама будет смотреть и Пашу не отпустит.
Уж кого, а дочку я знаю. Единственная понятная мне женщина. Счастливое исключение из всех правил.
— Я… Я так не могу, — выдает свой последний аргумент жрица. Упирается ладонями в мою грудь. А уже в следующий момент получает контраргумент.
По самые яйца!
Глубоко-глубоко.
С первого толчка — сразу в рай.
Разговоры о том, что можно и чего нельзя, на этом заканчиваются. Цепляясь за мои плечи, Аленка тихонько стонет на ухо. Скользит ноготками по футболке. И с каждой секундой все сильнее проигрывает в битве с самой собой.
Как случайный участник этого сражения, я не вмешиваюсь. Потихонечку трахаю ее в нежную писечку. Ловлю губами всхлипы. И бедрами вколачиваю простую истину.
— Ну, хорошо же? — заставляю ответить.
— Хорошо, — хрипит, подрагивая.
— Сладко? — ввинчиваюсь со всей страстью. Трусь членом о все чувствительные точки.
— Да-а… — тянет Аленушка, кусая губы.
— Сомнения остались?
Для подстраховки начинаю массировать ее верхние роскошные округлости. И, наконец, слышу правильный ответ:
— Не-е-ет.
Глава 31
Быстрый секс и вкусный обед отбивают у моей бегуньи все мысли о выселении. Залезть в мозг и проверить я, конечно, не могу. Но румянец, улыбка и кошачья плавность движений выдают в жрице счастливую и удовлетворенную женщину. Служительницу храма «Лечебного оргазма».
Чтобы, не дай Бог, не сглазить, я этой же ночью повторяю процедуру терапевтического затрахивания. Выкрав Аленку из спальни, заставляю немножко покричать в мою ладонь. И весь следующий день кормлю гостей приличной едой из ближайшей жрачечной.
Не знаю, что именно действует как успокоительное, однако к вечеру воскресенья мы превращаемся в идеальных сожителей.
Эта фантастическая
Как итог, в понедельник утром поезд моей привычной холостяцкой жизни летит под откос.
Избалованная за полтора дня дочка требует дипломатического убежища от собственной матери — истерит даже от намека на поездку к родительнице. Ее мелкокалиберный подельник грудью стоит на защите интересов своей коллеги по игрищам. А разнеженная жрица без споров, с блаженной улыбкой наблюдает за всем этим пиздецом.
«Наверное, так оно и должно быть в нормальных семьях», — ловлю себя на шальной мысли. И тут же заталкиваю ее обратно.
К счастью, после сытного завтрака и литра кофе меня отпускает.
— Так, сегодня все едут в детский сад! Быстренько фаршируемся кашей и в машину! — сообщаю малолетней банде и для пущей убедительности добавляю, глядя на дочь: — Лучше не спорь! Отказники переезжают к маме! На всю неделю.
— Я могу отвезти их на автобусе. Здесь недалеко, — предсказуемо вмешивается жрица.
— Не беспокойся! Комплектом сдам их на поруки Ангелине Павловне. — Наблюдая за тем, как дочка заталкивает в себя кашу, беру ключи от машины.
— Ты и так нам помогаешь… — Аленка в своем репертуаре.
Стабильность — ее второе имя.
— Давай начистоту. — Отворачиваюсь от гавриков. Не стоит им этого слышать. — Твой герой отлично нейтрализует мое шило, — признаюсь жрице. — В одиночку она мне мозг выносит на раз-два. А если они вдвоем, так и жить можно.
Поправляю воротник рубашки. Сегодня, на удивление, не душит.
— У тебя замечательная Катя. Ты на нее наговариваешь, — краснея, шепчет Аленушка.
— Ага. — Я и не думаю спорить. — Вся в меня. Повеситься можно.
Директриса даже не моргает, когда выгружаю из машины двоих детей. С самым спокойным видом она интересуется у Кати, как ее настроение, и ласково треплет по волосам второго оболтуса.
Убедившись, что подконвойные в надежных руках, я ни минуты не медлю. Машу этому трио рукой и мотаю удочки в отделение.
Успеваю как раз к традиционному разносу. Открыв дверь своего кабинета, полкан словесно кастрирует кого-то из подчиненных и параллельно отбивает у подрастающего поколения жажду работы в следственных органах.
— Про гамадрилов и осиновый кол уже было? — интересуюсь я у Смагина, садясь за стол.
— Не-е, — тянет, кинолог, чухая за ухом своего подопечного. — Сегодня про кол отдельно было. Без поучительной биологии.
— Значит, не все так плохо в нашем королевстве! — удивляюсь хорошему настроению начальства.
— Поговаривают, у него внучка родилась. Странно, что в отпуск на радостях не ушел.
— Сыровский? В отпуск? — смеюсь со Смагина.
Сразу видно — человек с «земли». Не «балован» общением с высокой элитой.