Химия смерти
Шрифт:
Впрочем, я и не ожидал услышать ничего нового, во всяком случае для себя. Решив сделать кофе, я принялся заполнять кофейник, и первые секунды репортажа потерялись в плеске воды. Услышав слова «арест» и «подозреваемый», я лихорадочно завернул кран.
«...фамилия не названа, но полиция подтвердила, что прошедшей ночью действительно был арестован один из местных жителей, подозреваемый в похищении учительницы Дженни Хаммонд...»
Диктор перешел к следующим темам, а я чуть было не закричал: «А как же насчет Дженни?»
– Нашли ее? – спросил я, не дав ему сказать ни слова.
– Доктор Хантер?
– Вы нашли ее?
– Нет. Послушайте, я не могу сейчас говорить. Давайте я перезвоню и...
– Не вешайте трубку! Кого вы арестовали?
– Этого я сообщить не могу.
– О Господи, да что ж вы...
– Обвинение еще не предъявлено, и мы не можем назвать имя. Вы же сами знаете, как работает система. – В его голосе прозвучали извиняющиеся нотки.
– Он вам хоть что-нибудь рассказал?
– Допрос еще не окончен.
Другими словами, нет.
– Почему вы мне не сказали? Вы же обещали позвонить, если будет что-то новое!
– Время было позднее. Я собирался позвонить сегодня утром.
– Что? Вы боялись меня побеспокоить?
– Погодите-ка. Я понимаю, вы встревожены, но речь идет о полицейском расследовании...
– Знаю я, знаю. Я сам в нем участвовал, припоминаете?
– ...и когда я смогу вам что-то сказать, то непременно это сделаю. Увы, прямо сейчас мы ведем допрос подозреваемого, и это все, что я могу вам сообщить.
Меня так и подмывало накричать на инспектора, однако он не из тех, кто поддается на угрозы.
– По радио сказали, что это кто-то из местных, – упорствовал я, стараясь сохранить остатки спокойствия. – И, хотите вы этого или нет, это означает, что скоро весь поселок будет знать его имя. И еще это означает, что я попросту проведу пару часов, пытаясь угадать, где правда, а где ложь.
Внезапно силы покинули меня, и я решил прекратить спор.
– Прошу вас, пожалуйста, я должен знать.
Он заколебался. Я молчал, давая Маккензи шанс уговорить самого себя. В телефоне послышался вздох.
– Ладно, подождите пока.
В трубке затихло. Наверное, он решил отойти в сторонку, подальше от людей. Когда инспектор вновь проявился, голос прозвучал довольно приглушенно:
– Это Бен Андерс.
Да, я был готов услыхать знакомое имя. Но не это.
– Доктор Хантер? Вы слышите? – спросил Маккензи.
– Бен Андерс? – ошеломленно повторил я.
– Рано утром, в день исчезновения Дженни Хаммонд, его машину видели возле ее дома.
– И это все?
– Нет, не
Проволоку, кусачки, колышки. Словом, отнюдь не те вещи, что лесник обычно возит с собой.
Я все еще не мог до конца переварить эту новость, хотя мозг начал работать в форсированном режиме.
– А кто заметил его машину возле дома Дженни?
– Этого я вам сказать не могу.
– Арест по чьей-то наводке, да? Не иначе анонимный звонок.
– Почему вы так решили? – насторожился он.
– Да потому что знаю, кто звонил, – ответил я, неожиданно прозрев. – Карл Бреннер. Помните, я говорил, что Бен подозревает его в браконьерстве? А несколько дней назад они повздорили и подрались. Бреннеру здорово досталось.
– Это еще ничего не значит, – заупрямился Маккензи.
– Это значит, что вам следует порасспросить Бреннера о том, какие еще сведения у него имеются. Не могу поверить, что Бен здесь хоть как-то замешан.
– Почему нет? Оттого что он ваш друг? – Маккензи явно начинал злиться.
– Нет. Я полагаю, его подставили.
– Вот как? А вам не приходило в голову, что мы об этом уже думали? Кстати, опережая ваш вопрос: у Бреннера надежное алиби, чего не скажешь про вашего друга Андерса. Вы не знали, что он когда-то был приятелем Салли Палмер?
От такой новости я лишился дара речи.
– Да-да, они встречались несколько лет назад, – продолжал Маккензи. – Как раз перед вашим приездом в Манхэм.
– Не знал... – ошеломленно выдохнул я.
– Должно быть, он просто запамятовал об этом рассказать. И бьюсь об заклад, он также забыл упомянуть, что лет пятнадцать назад его арестовали за попытку изнасилования.
И опять я не нашелся что ответить.
– Мы уже взяли его на заметку, еще до звонка. Хотите верьте, хотите – нет, но мы не самые законченные идиоты, – безжалостно продолжал Маккензи. – А теперь, с вашего позволения, я вернусь к работе. По утрам масса дел, знаете ли.
В телефоне раздался щелчок: нас разъединили. Я тоже положил трубку и крепко задумался. В обычной ситуации я мог бы поклясться, что Бен не виновен и что анонимный звонок – дело рук Бреннера, человека достаточно подлого, чтобы попытаться отомстить Бену любым способом, не заботясь о последствиях.
Все же слова Маккензи не давали мне покоя. Я и понятия не имел, что у Бена с Салли Палмер что-то было, не говоря уже про историю с изнасилованием. Хотя, конечно, с какой стати он бы об этом рассказывал? У него были причины держать язык за зубами. Впрочем, прямо сейчас волновал иной вопрос: насколько хорошо я его знаю? Мир полон людей, упорно держащихся мнения, что знакомый им человек никак не может быть убийцей. Впервые в жизни мне пришло в голову, что я рискую оказаться одним из их числа.