Хиромант. Том 1
Шрифт:
– Прекрати, – он качнул головой, – ты же знаешь, что я не возьму этих денег!
Голос девушки дрогнул:
– Ты откажешься, чтоб тебе помогла даже Я?!
– Ну, послушай…
– А что тебе важнее: я или твои дурацкие принципы?
– Котенок, я всё сделаю сам!
– Ты всё сделаешь сам?! – в тонком голосе Кати начала пробиваться истерика. – Сам ты попадешь в армию! Ты думаешь, что, если ты уйдешь в армию, я буду ждать тебя целых два года? Ты на это надеешься, да?
Она вдруг наставила на него указательный палец.
– Так вот не надейся! Если ты уйдешь в армию,
Сергей на короткий момент ощутил изумление, но почти моментально почувствовал, как дурацкий смешок, словно камнем застрявший в гортани, превращается в горечь.
– Котенок, ну, что ты сейчас говоришь? – он попробовал было ее приобнять.
Резко двинув плечами, Катя сбросила руки Сергея и гневно закончила:
– Телефон мой ты знаешь. В течение недели не позвонишь – я улетаю в Америку!
– Кать, ну, давай успокоимся! – Сергей попытался опять притянуть к себе девушку.
– Я уже успокоилась! – она окончательно вырвалась из объятий Сергея и бросилась в сторону. – И не ходи за мной, понял?!
– Котенок!
Сергей ощутил, как волна резкой боли и гнева затопила его существо.
Внезапно его мрачный взгляд машинально упал на картонку, прибитую ветром к бетонному парапету. Сжав зубы от злости, он яростно пнул по коробке.
Секунду спустя ступня полыхнула огнем – отлетевший картон обнажил жесткий выступ бетонного основания.
– Вот черт!.. – он со стоном запрыгал на левой ноге, краем глаза следя за уже убегающей девушкой…
«Человек на вершине холма тяжело протянул:
– …Как описать состояние, в котором я находился в течение следующей пары недель после того разговора? По-моему, это можно только прочувствовать, но я никому бы не пожелал пережить то, что испытал тогда я… Все эти дни я разрывался на две половины. Сердце подсказывало мне плюнуть на всё и пойти на любой шаг, чтобы быть рядом с Катей. Однако мой разум шептал, что возврат к прежней жизни уже невозможен. Университет и наука меня уже больше не интересовали, идти же на сделку с собственной совестью я тоже не мог. Я чувствовал, что это может попросту поломать мою жизнь. К тому же существовало еще одно обстоятельство. Этим обстоятельством был дневник моего отца. То, что он написал в дневнике обо мне, было подобно смертному приговору. Я мог верить или не верить ему, но к этому моменту я уже кое-что понимал в хиромантии и знал очень четко: в конце своей жизни мой отец был во много раз опытнее меня и мог определить то, что мне пока было еще недоступно. И если его предсказание относительно моего будущего было верно, то выбора у меня уже не было. И всё же…
Рассказчик вздохнул:
– В какой-то момент я попробовал всё изменить…»
* * *
Зябко кутаясь в куртку, Сергей прошел вдоль стены магазина, остановился на углу здания, где висел таксофон, и вытащил из кармана монетку. Уже опустив ее в щель аппарата, какое-то время стоял неподвижно, как будто еще сомневаясь, что стоит звонить – полоска металла над кнопками таксофона отражала лицо с двухнедельной
Короткое время в обшарпанной трубке звучали гудки, затем женский голос ответил:
– Алло?
Сергей моментально узнал голос Катиной тетки.
– Добрый вечер! Екатерину Певцову могу я услышать?
– А кто ее спрашивает?
– Это из деканата химического факультета вас беспокоят – по поводу студенческого обмена с калифорнийским университетом. Екатерина включена в список наших студентов, улетающих в Америку.
– Ах, ну, да… разумеется! – Из голоса собеседницы улетучилось равнодушие. – Но только вы знаете, она ведь сегодня уже уезжает в Москву!
– Что? – Сергей инстинктивно напрягся. – В Москву?
– На собеседование в посольство – для получения визы.
– Понятно… – Сергей сделал паузу, попытавшись собрать свои мысли. – Вы понимаете, почему я звоню: пришли новые документы, и нам бы хотелось, чтобы Екатерина подписала их прямо сегодня. Она еще не уехала?
– А вы знаете, поезд ее отправляется через сорок минут. – Тетка Кати помедлила. – Наверно, она уже на вокзале!
– Вы случайно не знаете номер вагона?
– Седьмой! – женский голос растерянно дрогнул. – Но, молодой человек, на вокзал вы сейчас не успеете. Катя вернется через неделю, тогда вы ей всё и…!
Не слушая окончания фразы, Сергей бросил трубку и выхватил из кармана все деньги, которые были у него при себе. Горстки мелких монеток и пары купюр не хватило бы для поездки в такси, а автобусом до вокзала, расположенного почти на другом конце города, добираться как минимум тридцать минут, промелькнуло в его голове, да и то, если только не будет задержек!
Отчаянно сжав желваки, побледневший Сергей стиснул пальцы в кулак – пара крупных монет больно впились в ладошку.
– Котенок, ну, что же мы делаем?! – прошептал он отчаянно и не мешкая бросился через дорогу к автобусной остановке, к которой уже приближался троллейбус…
* * *
Стоя на задней площадке троллейбуса, Сергей напряженно смотрел сквозь окошко. Фасады домов проплывали в замерзшем стекле в рваном ритме. Неспешное гудение электромотора, то усиливающееся, то затихающее, било током по нервам. Бросая короткие взгляды на пассажиров, неспешно входящих и выходящих на остановках, Сергей почти на физическом уровне ощущал неприязнь к этим людей, которые, сами не зная того, могли сейчас сделать ужасное – помешать ему встретиться с Катей и исправить тем самым ошибку, которую он почти совершил.
– Ну, быстрее!.. Быстрее!.. – шептал Сергей всякий раз, как натужно гудящий троллейбус отваливал от остановки и вливался в поток медленно движущихся по проспекту машин…
Через тридцать минут за окошком троллейбуса, наконец, показался железнодорожный вокзал. Как только троллейбус застыл у обочины, Сергей пулей выскочил на дорогу и бросился к двухэтажному зданию. Промчавшись вдоль припаркованных у вокзала такси, вбежал в двери цокольного этажа и помчался к подземному переходу, выходящему на железнодорожные пути. Через пару мгновений в глаза ему бросилось небольшое табло возле выхода в переход – нужный поезд сейчас, как назло, находился на самом последнем перроне…