Хирурги человеческих душ
Шрифт:
Он резко «юзанул» всем телом на табуретке, развернувшись на сто восемьдесят градусов… И понял, что это, включившись, заработал как припадочный, захлёбывающийся собственной слюной, доисторический холодильник «Саратов».
– Зар-раза! – выругался следователь, принимая прежнее положение. – Что б ты… разморозился, термос допотопный!
– Кря-кря-кря, – обиженно ответил ему холодильник.
Алексей поёрзал, собираясь с мыслями, перевернул страницу протокола и приступил к завершению неоконченного предложения об одежде, прикрывающей потерпевшего. Благо, что в данной части, особо описывать было нечего. Начертав: «…чёрные сатиновые трусы», Подлужный с тихим ужасом ощутил, что некто вкрадчиво,
– Пф-ф! – протяжно выдохнул Алексей, а затем зло и презрительно прошипел, словно чванливый польский шляхтич на зачумленного малороссийского холопа: «Пш-шла вон, ш-шалава!»
– И-и-и, – заскулив, благоразумно убрался восвояси пёсик.
Подлужный желчно фыркнул, но секундой позже, поостыв, виновато взглянул на собачонку и извиняющимся тоном произнёс: «Не сердись, Шарик… Прости, был неправ». Судя по заслезившимся страдальческим глазам собаченции, извинения были с благодарностью приняты. Доброе слово хоть кому приятно, а в трудную минуту – втрое.
Следователь поднялся с табуретки и, унимая раздражение, прогулялся по кухне, бормоча под нос: «Нервы–нервы, нервы–нервы…». Эмоционально разрядившись, он присел на корточки у изголовья трупа и всмотрелся в обширную вздувшуюся подкожную гематому в теменной области, собираясь описать её. И спохватился: орудие преступления им так и не установлено! В новой попытке обнаружения инструмента причинения вреда, Подлужный бдительно обозрел кухню, прошёлся по комнате, заглянув под кровать и в другие укромные места. Однако ничего подходящего не отыскал.
И тут его взгляд упал на встроенный в проходе между кухней и комнатой деревянный шкаф. С Шиловым они, мимоходом обходя «фатеру», упустили из виду «замаскировавшийся секретер». Этот недочёт следовало устранить.
Работник прокуратуры, надавив на рукоятку защёлки, попытался вывести из прорези, чтобы отворить створку шкафа. Но её, судя по всему, заклинило от перекоса. Пыхтя от натуги, Алексей вполголоса бубнил песенку из кинофильма «Дети капитана Гранта». И под рефрен: «Кто ищет, тот всегда найдёт!», вывел-таки запорный стерженёк защёлки из гнезда…
И тут, нежданно-негаданно, дверца шкафа сама с треском распахнулась, и оттуда на настырного малого вывалилось нечто грузное и объёмное, обволакивая его всей тёплой массой и сбивая с ног…
Нечленораздельно заорав от внезапной агрессии, Подлужный попытался оттолкнуть неопознанное месиво, одновременно стремясь отскочить в сторону. Да куда там! Запнувшись за скомканный половик, следователь запрокинулся назад вместе с леденящим душу грузом. Крепко «гвозданувшись» затылком об пол, Алексей, тем не менее, судорожно и без промедления принялся обороняться от жуткого нападения. Он бестолково и беспорядочно отталкивался и отпинывался всеми четырьмя конечностями, словно захваченная врасплох кисейная барышня от насильника.
Выкарабкиваясь из-под рухнувшей тяжести, будто в заплыве «на спине» при установлении мирового рекорда, Подлужный с изумлением распознал то, что «набросилось» на него из шкафа. Это было обнажённое и мёртвое тело женщины. Вскочив на ноги и ещё не вполне придя в себя, Алексей начал отряхиваться от пыли и мусора. Со стороны можно было подумать, что неотложное наведение лоска является делом первостепенной важности, ибо сотруднику прокуратуры предстоял немедленный приём у английской королевы.
Очухавшись от пережитого стресса, Подлужный не впервые за текущую ночь выпустил воздух изо рта так, как стравливается излишний пар из котла через клапан: «Пфф-ф-ф…». И смачно выругался:
Прерывисто вздохнув, он пристально и недоверчиво посмотрел на потолок: не свалится ли на него ещё и оттуда третий труп или что-нибудь похожее… Поскольку наверху, за исключением застаревшей копоти и электрической лампочки, было пусто, Алексей, нервно зевая, по обычаю, выработанному годами службы, продолжил исполнение служебных обязанностей. Самообладание вернулось к нему быстро: трупы для него были не в новинку; усопших он не боялся, ибо точно знал, что ни один мертвец ещё никогда и никого не убил. По крайней мере, с заранее возникшим умыслом…
На теле женщины имелись явные следы удушения. Данное предположение прокурорский работник логично вывел, исходя из одутловатости и багрово-синюшного цвета лица потерпевшей. Такой вывод также напрашивался из-за наличия «следов-сарделек» от пальцев, чётко проявившихся на боковых поверхностях шеи.
«Упитанная. Килограммов под восемьдесят, – про себя оценивая «вновь возникшее обстоятельство» и проявляя мужскую нетактичность, на глазок прикинул вес женщины Алексей. – Так, внесём уточнения в рабочую версию. Последовательность событий была, вероятно, следующая: облапошенный муженёк застаёт парочку, в чём мама родила; тяжёлым предметом убивает любовника; как Отелло Дездемону душит неверную и заталкивает её в шкаф; звонит в милицию. Сам скрывается в неизвестном направлении. После чего приезжает баловень Фортуны – следователь Подлужный, и сия темпераментная мадамочка западает на него. Да-а, потешненькая исторьица близ захолустного погоста между улицами Тихой и Весёлой».
Так и не разжившись предметом, которым орудовал убийца, потирая ушибленные места, Подлужный опять вынужденно «приземлился» возле трупа мужчины на табуретку, уже вызывавшую у него ассоциации с электрическим стулом, и продолжил протокольную фиксацию обстановки. Дождь к тому времени прекратился, ветер стих, и в доме воцарилась двукратно мёртвая тишина (если не принимать во внимание редкие повизгивания полуживого пёсика и подёргивания с придыханием полуобморочного «следака»).
Но, несмотря на столь благожелательные перемены, Алексея, кропавшего и кропавшего юридически значимые факты на казённую бумагу, не покидало смутное ощущение тревоги. «Интуитивный моторчик» в переносице жужжал и жужжал, набирая обороты. И как только они достигли максимума, Подлужный даже не периферийным зрение м, а каким-то шестым чувством уловил жуткую тень, взметнувшуюся над ним…
…Он стремительно вскинул голову и увидел топор, занесённый в вышину – под самый потолок. Воспринимая происходящее как в кадрах замедленной киносъёмки, следователь неимоверным усилием заставил собственное оцепеневшее от ужаса тело метнуться прочь, кубарем слетев на пол. Последней его мыслью было любимое изречение дружка детства Генки Щукина: «Хороший нос кулак за неделю чует…»
И в то же мгновение топор разяще низвергнулся с вышины… Между тем целью его острия оказался вовсе не Подлужный, а распростёртый на полу труп: то возвратившийся в дом мстительный и окончательно спятивший хозяин метил в бездыханного обидчика. Но распластать надвое голову покойника помешало то, что в последний момент злодей был сбит Виктором Шиловым, поспевшим к самому пику деяния. От толчка оперативника лезвие топора описало в пространстве кривую траекторию и по касательной лишь «чиркнуло» по темени трупа. Волосяной покров головы убитого тотчас обагрился излившейся кровью, не успевшей под кожей свернуться в тугую гематому.