Хищник
Шрифт:
Ее взгляд прожигал Люси насквозь.
– Наверно, это больно! Если только татуировка не фальшивая. А мне кажется, она у тебя именно такая.
– Я могу смыть это ацетоном или детским маслом. Но у тебя ведь здесь ничего нет?
– А зачем это вообще? – спросила Люси, продолжая разглядывать отпечатки.
– Это была не моя идея.
– А чья?
– Да так. одной зануды. Она меня раскрашивает, а мне потом приходится отмываться.
– Ты разрешаешь кому-то размалевывать себя? – нахмурилась Люси. – Что за глупость! – При
– Гораздо приятнее разрисовывать кого-то другого! – заявила Стиви, и Люси снова почувствовала уколол ревности. – Ну иди сюда, – пропела Стиви своим нежным голосом, снова похлопав ладонью по кровати.
– Нам нужно уходить. У меня куча дел. – Люси, сгребла в охапку свои грубые черные джинсы и черный же бесформенный свитер. Прихватив пистолет, она заперлась в ванной.
Раздеваясь Люси избегла смотреть в зеркало. Она и без того знала, что произошло с ее фигурой. Какой смысл еще раз ужасаться? Стоя под душем, она несколько раз провела пальцами по телу в надежде обнаружить какие-то изменения, потом насухо вытерлась полотенцем, по-прежнему отводя взгляд от зеркала.
– Вы только посмотрите на нее! – воскликнула Стиви, когда Люси вышла из ванной – одетая и совсем упавшая духом. – Ну прямо секретный агент! Я тоже хотела бы быть такой.
– Но ты же меня совсем не знаешь.
– После этой ночи еще как знаю! – Стиви окинула Люси взглядом. – Тебе любая позавидует. Вид у тебя крутой. Ты ведь ничего не боишься, правда?
Наклонившись, Люси подняла с полу одеяло и набросила его на Стиви. Та застыла, опустив глаза.
– Извини. Я не хотела тебя обидеть, – кротко произнесла она, покраснев.
– Просто здесь холодно…
– Ничего. Со мной и раньше такое случалось. – Стиви подняла на Люси печальные испуганные глаза. – Ты считаешь меня уродиной. Толстой уродиной. И я тебе не нравлюсь. Днем все выглядит совсем по-другому.
– Ну уж толстой уродиной тебя никак не назовешь, – возразила Люси. – И ты мне нравишься. Просто… Черт! Извини, я не хотела…
– Ничего удивительного. Как я могу понравиться такой девушке, как ты? – грустно произнесла Стиви, заворачиваясь в одеяло и слезая с кровати. – С тобой любая пойдет. Но все же я тебе благодарна. Спасибо. Я никому ничего не скажу.
Люси молча наблюдала, как Стиви забирает свою одежду из гостиной и одевается. Она дрожала, губы ее кривились.
– Боже мой, только, пожалуйста, не плачь, Стиви!
– Ну хоть имя мое помнишь!
– Что ты хочешь этим сказать?
Широко распахнув глаза, в которых все еше плавал испуг, Стиви взмолилась:
– Отпусти меня, пожалуйста! Я никому не скажу. Спасибо. Я тебе очень благодарна.
– Что ты такое несешь? – оторопела Люси.
Стиви завернулась в свое пальто и выскользнула за дверь. Стоя у окна, Люси задумчиво смотрела, как женская фигурка в длинном разлетающемся
Глава 9
Спустя полчаса Люси, натянув лыжную куртку, разложила по карманам пистолет и две обоймы с патронами.
Заперев дверь, она осторожно спустилась по занесенным снегом ступенькам. Какая странная эта Стиви! Люси чувствовала себя виноватой. Потом ее мысли переметнулись к Джонни, и чувство вины усилилось. Люси вспомнила, как он пригласил ее на ужин в Сан-Франциско. Он пытался ее успокоить.
– У тебя все будет хорошо, – пообещал он.
– Я не могу так жить, – сказала она.
В ресторане на Маркет-стрит сидело множество привлекательных женщин, уверенных в себе, счастливых… Люси чувствовала на себе взгляд, ей хотелось съежиться, сжаться в точку.
– Я хочу что-то с этим сделать, – сказала она. – Ты только посмотри на меня.
– Люси, ты отлично выглядишь.
– Я никогда не была такой толстой…
– Прекрати глотать таблетки и…
– Меня это просто убивает!
– Я не допущу, чтобы ты поступила опрометчиво. Ты должна доверять мне.
Джонни ответил на ее пристальный взгляд – это его лицо в свете свечей навсегда осталось у нее в памяти. Он был очень красив – тонкие черты лица, необычный цвет глаз, чем-то похожий на тигриный. Она ничего от него не утаила. Выложила ему абсолютно все.
Идя сейчас по заснеженной дорожке вдоль залива Кейп-Код, Люси изнывала от одиночества и чувства вины. Ведь она, по сути, сбежала. Она вспомнила, как узнала о смерти Джонни. По радио! Не самый лучший способ узнавать подобные вещи.
Известный доктор найден застреленным в своей голливудской квартире. Источники, близкие к следственным органам, утверждают, что это могло быть самоубийство…
Ей не у кого было разузнать подробности. Она не была знакома ни с его братом Лорелом, ни с его друзьями. Кого ей было спрашивать?
Зазвонил сотовый, и Люси воткнула в ухо наушник.
– Ты где? – Это был Бентон.
– Иду сквозь метель по Провинсу. Ну, не совсем метель. Сейчас уже не так сыплет, – вяло ответила Люси.
– Выяснила что-нибудь?
Люси вспомнила ночные приключения, и ее вновь охватило раскаяние.
– Только то, что в последний раз он был в баре не один, – сказала она. – Это было за неделю до его смерти. Вероятно, он зашел туда сразу после операции, а потом вернулся во Флориду.
– Лорел был с ним?
– Нет.
– Как же он обходился?
– Я же сказала, что он был не один.
– Кто тебе это сказал?
– Бармен. Видимо, он с кем-то познакомился.
– С кем же?
– С женщиной. Гораздо моложе себя.
– Как ее звали?
– Джен. Фамилии не знаю. Джонни был очень расстроен. Из-за операции. Ты же знаешь, что там было не все в порядке. Когда люди теряют веру в себя, они часто совершают неожиданные поступки.