Хищный. Наглый. Холостой
Шрифт:
— Как прошел твой день? — спросила я, когда мы уже подъезжали к дому. Молчать стало уже совсем невыносимо.
— Ничего не изменилось, Кать, — глухо ответил Пашка и усмехнулся. — Я думаю, нам надо продать машину.
— Почему? — Мысли о мерзавце Баринове мигом вылетели из головы. Должно было случиться что-то очень страшное, чтобы Пашка предложил продать «ауди». Ведь он, как ребенок, с ней носился и сейчас тоже носится.
— Да потому, что мы не можем себе ее позволить! То есть я не могу. — От отчаяния Кальянов ударил ладонью
— Паш… — Беспокойство уже ушло из моей груди, я даже улыбнулась. — Если ты опять из-за денег, то хватит уже комплексовать. Мы можем позволить себе эту машину. И я не из тех женщин, которые требуют, чтобы мужчины их содержали.
— Поэтому я тебя и люблю, — обиженно буркнул Кальянов, но я уже сердцем чувствовала, что взрыва не будет. — Что ты не ведешься на бабки, а то уже давно была бы с таким, как Савва.
Я рассмеялась.
— Баринов умеет пускать людям пыль в глаза. Я это всегда говорила. И на таких, как я, Савва не клюет. А что до денег… ты лучше меня знаешь, из какой он семьи. Ему никогда не приходилось пробиваться самому в отличие от нас с тобой.
— По себе — согласен, ну а ты… Кать, тебе же брат предлагал купить квартиру, ты могла бы… мы могли бы… — Пашка горестно вздохнул и резко сбавил скорость, подъезжая к нашему подъезду.
— Я ничего не буду брать у Димы. — Я замотала головой. — Да, он мой брат, но не родной, а двоюродный, мы не так давно с ним начали общаться. И потом, Паш, мы не бедствуем, чтобы просить помощи.
— Пока нет, но если я не найду работу… Кать, я чувствую себя последним дерьмом!
— Ч-что? Это из-за денег? — Я смотрела на Пашку и не верила, что он говорит это всерьез. — Ты думаешь… Я тебе вот что скажу, Кальянов: от того, что ты временно не работаешь, я точно не перестану тебя любить и уважать. Любят не за то, приносит человек деньги или нет.
— Ты точно так думаешь? — Я услышала в голосе Пашки удивление, смешанное с недоверием.
— А у тебя есть основания считать по-другому? Я давала повод? — Разговор о деньгах немного утомил, я хотела домой, принять душ, а не сидеть в машине.
— Только что, — тихо и очень спокойно ответил Кальянов. — Когда не дала мне позвать домой друга, которого я давно не видел. Кать, это любовь и уважение ко мне?
Я сидела и обтекала — ощущение, что на меня вылили ушат помоев. Пашка же молча вышел из машины и аккуратно закрыл за собой дверь. Я рванула за ним.
— Паш!
— Кать, я все понимаю… — Любимый горько усмехнулся, его глаза были полны боли. — Это твоя квартира, ты за нее платишь, ты в ней хозяйка, а я не имею права голоса. Прости, что забылся сегодня. Так обрадовался Савке.
Проклятый Баринов!
— Я… я не против, чтобы ты приглашал друзей. — Я растерянно смотрела на мрачного Пашку, так больно видеть его потухшие глаза. — Но ты должен был…
— Конечно, должен,
— Не надо!
— Надо! Она твоя. Просто продай ее, и все. Я не против.
Он отвернулся и медленно пошел к подъезду, а я так и осталась стоять на улице, сжимая в руке ключ от машины. Мы купили ее полгода назад в кредит, это была мечта Кальянова чуть ли не с детства. Решили тогда, что выплачивать за нее будем поровну, но через несколько дней Кальянов лишился работы. И теперь психует, делает из мухи слона.
А тут еще триггер в виде Баринова. Такого успешного, уверенного, богатого карьериста. Чтоб никогда его не знать! Но день нашего знакомства я помню в мельчайших деталях.
Я до последнего не думала, что пойду в «магу», мне с лихвой хватило четыре года бакалавриата, но Тимур мягко намекнул, что степень магистра по менеджменту откроет мне новые карьерные возможности в компании. Да еще и пообещал оплатить половину обучения, если я не пройду на бюджет. Лурии шеф поддержку не обещал, но ей и не нужно — родители были готовы оплатить любое обучение, лишь бы Олеська училась. Инги и Дили тогда не было в городе, а Лурия настаивала: 07.07 — счастливое время для подачи документов.
Холл первого этажа университета был непривычно огромным, в нашем вузе все было на порядок скромнее.
— Стой тут, а я пока поищу туалет, — скомандовала Олеська и через секунду уже вцепилась в руку местному студенту-волонтеру.
Я же озиралась вокруг, стараясь понять, как найти кабинет 1342, где принимали документы по нашему профилю.
— Э-э?.. — Я последовала примеру Лурии и обратилась к девчонке в толстовке с эмблемой вуза, на ее беджике было написано «Аня». — Не поможешь найти?..
Мой голос потонул в громком хохоте, и мы с девчонкой синхронно обернулись.
Он возвышался над четырьмя девушками, которые обступили его со всех сторон и радостно подхихикивали.
— Ух ты! — восторженно воскликнула девчонка-волонтер, мигом забыв обо мне. — Привет!
Живьем я таких парней не видела, так что отчасти понимала, почему Аня уже не со мной. Высокий красавчик-блондин притягивал к себе внимание не только внешностью и раскованностью, но еще чем-то, чему сложно было дать рациональное объяснение. К нему тянуло магнитом. И не только волонтершу.
— Привет! — Он чувственно улыбнулся Ане. — Поможешь нам?
— Стоп-стоп-стоп! — Я сбросила с себя морок и громко окликнула эту компашку. — Парень, в порядке живой очереди! Понял? У меня тоже есть вопросы, и я пришла первой.
Он медленно снял очки и с интересом взглянул на меня. Так я познакомилась с Саввой Бариновым.
— А ты забавная. — Он широко улыбнулся. — Иди-ка сюда.
И тут я сделала то, чего не делала со старшей школы и за что мне стыдно до сих пор, — показала Баринову средний палец.