Хитросплетения тьмы
Шрифт:
Вздохнув, Таша нехотя приоткрыла дверь и, перепрыгнув треснувшую подножку, оказалась на земле. Происходящее встревожило ее: путь лошадям перекрыли два всадника, которых она сперва приняла за разбойников, но потом, разглядев форму егерей, немного успокоилась.
— Вот сопроводительные письма со всеми печатями и разрешениями. Я просто вез пассажиров в Сибр, — суетливо объяснялся кучер Жан, вынимая из сумы мятые желтые бумаги.
— Эта дорога закрыта, волей наместника Бенедикта. Никаких пассажиров и никаких карет здесь быть не должно, — скрипучим бесстрастным голосом произнес
— Но бумаги подписаны Королем, у меня не частный извоз, а королевская служба доставки, — не терял надежды кучер.
— Королевская дорога идет в обход этого леса. Здесь ваши писульки годятся лишь на розжиг для костра, — усмехнулся второй егерь и красноречиво передвинул притороченную к седлу алебарду, — так что советую не пререкаться более и следовать за нами. Шериф Ага решит, что с вами делать.
— Позвольте, позвольте, милейший! — раздался тонкий голос Эллавии.
Отстранив Ташу, она выбралась из кареты и, подобрав длинные юбки, решительно направилась в сторону всадников.
— Сядьте обратно, госпожа! Немедленно, — поспешил остановить ее один из них.
— Не смейте приказывать мне! Вы…
Договорить она не успела. Егерь приблизился к женщине и, оттесняя ее лошадью обратно к дверям кареты, настоятельно предупредил:
— Не советую спорить, госпожа. У нас приказ доставлять всех путников к шерифу. Эти земли таят в себе много опасностей. Только заботами нашего благословенного шерифа Аги нам удается сохранить свою землю от зла. Но успешная борьба требует безупречной дисциплины, поэтому, если вы не прекратите препираться в ближайшую минуту, мы применим силу.
Брови егеря, подобно грозовым тучам, угрожающе сошлись на переносице. Эллавия внимательно оглядела внушительную фигуру, усиленные стальными пластинами кожаные доспехи всадника, и благоразумно отступила.
Вздохнув и тихо выругавшись, Жан стегнул лошадей, направляясь следом за одним из егерей. Второй всадник отстал, оставшись позади кареты. Таша тревожно смотрела в окно, за которым тянулся густой ельник. Они свернули с дороги и двинулись прямо через лес. Взволнованно переглядываясь с Эллавией, принцесса напряженно раздумывала о том, что ждет их впереди. Все в груди неприятно сжималось. Воспоминания о плене снова всплыли в памяти, рождая неприятные ассоциации и чувства. Эллавия тоже помрачнела и сидела, молча, напряженно прислушиваясь и присматриваясь к пейзажу за окном. А там темные лапы елей опускались к самой земле.
— Почему вы согласились следовать за ними? — спросила Таша, пораженная неожиданной сговорчивостью купчихи.
— Чутье подсказывает мне, что сейчас нам разумнее остаться в компании этих вооруженных мужчин, чем продолжать путешествие втроем. Недобрый лес вокруг, очень недобрый. А то, что мы видели ночью… — тихо ответила Эллавия, прикрывая веером губы, — помнишь?
Таша отстранилась от окна, продолжая коситься в темную чащу. Лес становился все гуще. Под елями клубился черно-зеленый влажный мох, заползая на стволы серой растрепанной чешуей. По засохшим ветвям тянулись густые бороды черного лишайника.
— Черный мох — дурной знак, — покачала
— Ведьмы? — испуганно переспросила Таша, ежась от волнения, — вы имеете в виду какую-нибудь злобную колдунью?
— Нет, милая. Колдуны, колдуньи, маги и чародеи — это просто талантливые люди, способные овладеть волшебством путем долгой и кропотливой науки. Они обращают его в добро или во зло по собственной воле. Ведьма — суть иное. Она — создание тьмы, ее порождение и воплощение. Ведьма — не чудовище, не человек и не зверь. Она суть и смысл зла.
От этих слов принцессе стало жутко. Спокойная тихая дорога в приятной, как оказалось, компании неожиданно обернулась очередной пугающей интригой. Таша скрестила руки на груди, вцепляясь в полы плаща. Как ей хотелось в тот момент, чтобы слова Эллавии оказались домыслами.
К вечеру они прибыли в небольшой город, отделенный от леса стеной частокола. Деревянные дома, рубленные на века, не имели окон на первых этажах и стояли близко друг другу. Людей на улицах встретилось немного, да и те, кто встретился, при виде егерей поспешили убраться прочь, скрываясь в проулках и дворах.
— Смотри, — шепнула Эллавия, склонившись к уху принцессы, — видишь знаки на стенах? Защитные круги со звездами, многие верят, будто они спасают от ведьм. Недоброе место, — она расстроено покачала головой.
— Пожалуй, — тихо согласилась Таша, с тревогой понимая, как ей сейчас не хватает Учителя, — куда они нас везут?
— Скорее всего, к шерифу, — ответила купчиха, а потом решительно добавила, — мы скажем, что путешествуем вместе, чтобы не разлучили ненароком. Лишь бы Жан не проболтался, что хотел срезать дорогу. Запомни, милая, в наших интересах, чтобы все здесь думали, будто наш маршрут лежал через этот злосчастный городишко. В таком случае у нас будет меньше шансов сгинуть без следа в недобром захолустье…
— Стой! — раздался зычный окрик.
Жан остановил лошадей подле массивной каменной постройки, находящейся в самом центре поселения. Всадники спешились, один из них распахнул дверь кареты, призывая пассажирок выйти наружу.
— Возмутительно, — прошипела сквозь зубы Эллавия, — обходятся с нами, словно с преступницами.
— Или пленницами, — еще тише сказала Таша, чувствуя, как купчиха берет ее за руку, словно ребенка, который рискует потеряться в толпе.
В каменной стене открылась широкая двустворчатая дверь, и оттуда на свет выехал десяток всадников:
— Шериф Ага, мы поймали нарушителей, — громко отрапортовал один из егерей, но Эллавия тут же приструнила его сердитым окриком.
— Мы не нарушители, а путники, и, между прочим, имеем все необходимые бумаги на переезд. А ваши, с позволения сказать, халуи, задержали нас по каким-то немыслимым причинам. Это полное безобразие!
Один из всадников выехал вперед и недовольно осмотрел карету, лошадей, кучера, Эллавию и Ташу. Остановив взгляд на купчихе, он чуть прищурил внимательные темно-зеленые глаза и произнес высоким громким голосом: