Хижина тети Томы
Шрифт:
– Уж я бы поимела! – мечтательно обронила Софи, рушась обратно в койку.
Она лениво обмахнулась журналом, потом раскрыла его и спросила:
– Ты эту прелесть читала?
– Ага.
Журнальная статья, которую Софи назвала прелестью, мне тоже запомнилась. Автор материала, какая-то модная модельерша, со вкусом рассказывала, что с чем носить и где покупать, а между делом выдавала прелюбопытную мысль. Она сводилась к практическому совету: если вам ужасно хочется приобрести какую-то вещь, а денег на нее в бюджете нет, не огорчайтесь. Смело транжирьте средства, предназначенные для покупки хлеба, сигарет,
Очень понравилась мне идея возложить ответственность за сведение дебета с кредитом на крепкие плечи мироздания!
– Я вот о чем думаю… – Софи беспокойно заворочалась. – Может, это универсальный принцип? Может, он не только на деньги распространяется? Мирозданию-то чего мелочиться, оно великое и потому должно действовать широко, с размахом, ведь правда?
Я посмотрела на соседку с уважением. Чтобы додуматься до такой философской мысли со средним специальным образованием то ли прядильщицы, то ли мотальщицы, нужно быть незаурядной женщиной! Впрочем, я уже знала, что Софи далеко не дура. Дура не смогла бы за лето заколотить на пляже столько денег, чтобы остальные девять месяцев не пухнуть с голоду в своем городе невест с мамой-пенсионеркой и сыном-школьником.
– Что, если применить этот принцип к мужикам? – продолжала фантазировать Софи. – Предположим, мироздание точно знает, что мне жизненно необходим один мужик. Не какой-то конкретный, а вообще один. Одна штука! Это мой прожиточный минимум. И, предположим, я имеющегося в наличии мужика теряю. И что с того? Мироздание-то не дремлет! Оно просто обязано подбросить мне нового парня!
Я вдумалась в сказанное и обрадовалась:
– Значит, не зря я развелась с Сашкой! Может, это за него мне мироздание Ромку выдало!
– Надо мне завязывать с Аскерчиком, – пробормотала Софи. – Только зря место занимает, мирозданию отчетность путает! Глядишь, взамен какого-нибудь толкового мужика получу.
Мы улеглись в койки, замолчали и задумались. Во дворе шуршал шинами велосипед неутомимого Геры, в кустах оглушительно стрекотали цикады, сладко пахли дыни, сложенные горкой под стеной курятника, парусили на окнах застиранные ситцевые занавески. Я глядела в покрытый трещинами потолок и сонно думала: а что, если мой прожиточный минимум – не один мужик, а два? Или даже три? Просто я об этом не знаю, а мироздание вконец захлопоталось и не успевает отоваривать всех баб, как им положено?
– Так надо напомнить о себе! – деловито сказала Тяпа. – Предлагаю немедленно обратиться к уважаемому мирозданию с заявкой. Пусть проверит свои накладные и выяснит, выполняется ли в отношении нас норматив.
– Лучше вежливо попросить! – застенчиво посоветовала Нюня. И первой завела: – Дорогое мироздание! Не будешь ли ты столь любезно…
Под эту оригинальную молитву я и уснула.
Разбудил меня Левик. Он сунул белобрысую голову в окошко и, не разглядев в продавленной кровати меня, обратился к Софи, плечо и бедро которой высились над жесткой рамой провисшей панцирной сетки, как горная гряда над морем:
– Сонечка! Ты белье сняла?
– Да-а, милый, все сняла! –
– Ой! – сказал Левик, испуганный гостеприимством этой позы и сладострастием, прозвучавшим в голосе моей соседки.
Я хихикнула. Левик, очевидно, хотел напомнить Соньке о необходимости сгонять на бельевую площадку и снять с веревок простыни и наволочки, а она восприняла вопрос в контексте своего эротического сновидения. Левик услышал мое веселое кудахтанье, повернул голову, поморгал, привыкая к сумраку, и обрадовался:
– Танечка, и ты здесь! Я войду?
– Ну войди же, войди! – капризно проныла Софи, нетерпеливо ерзая в постели.
– Что это с ней? – опасливо поинтересовался Левик, бочком-бочком продвигаясь мимо койки нимфоманки к лестнице, ведущей наверх, в голубятню.
– Не обращай внимания, – посоветовала я. – У Софи легкое сотрясение мозга. Ей сегодня глаз подсветили.
– А! Аскер постарался? – Левик, как подружка, был в курсе сердечных дел моей соседки.
– Почему сразу Аскер? – удивилась я.
– Так он нынче ночью отлупцевал половину личного состава «Флориды»! Наташка рыжая с утра пораньше прибежала к нам ссадину на скуле замазывать. Она сегодня в детской комнате дежурит, а вчера у Аскера на кассе сидела и попала под раздачу.
– Аскер этот просто зверь! – проворчала я. – Женщину бить, разве так можно? Не повезло Софи, подложило ей мироздание свинью, ничего не скажешь!
– Кто свинья? – недослышал Левик.
– Аскер, конечно, кто же еще!
Этот Сонькин приятель мне никогда не нравился. По-моему, он бандит. И бизнес у него самый что ни на есть бандитский: игровой клуб, казино и стрип-бар.
– Софи дура, что с ним связалась, – сказал сверху Левик. – И Наташка Рыжая тоже дура, работала бы себе воспитателем в детской комнате при пансионате, никто бы ей морду не бил.
– Все жадность людская! – вздохнула моя Тяпа.
– Ну, зачем вы так? – пристыдила нас Нюня. – Надо же понимать, у людей тут с работой очень плохо, заработать можно только в курортный сезон, вот и хватается народ за все разом.
– А у Наташки Рыжей маленькая дочка и муж-алкоголик, в такой ситуации не только на кассу сядешь, но и в койку ляжешь! – зевнув, сообщила пробудившаяся Софи.
Она с хрустом потянулась, мечтательно прищурилась на потолок и позвала:
– Левик, противный! Ты закрасишь мой фонарь?
– Нет, лапочка! Прости, с твоей красотой мне не справиться! – отозвался Левик.
Сонька вздохнула и возвестила:
– Нет в жизни счастья! – Потом опять вздохнула и просительно посмотрела на меня: – Танька, будь другом, сгоняй в «Рузанну» за бельишком, а? Мне с таким бланшем светиться в приличном месте неохота.
«Рузанна» – это новый оздоровительный комплекс, там все самое лучшее, современное и дорогое. Например, стиральные машины, мощностей которых хватает не только на обслуживание нужд здравницы, но и на нелегальные постирушки постельного белья для половины местных тетушек, пускающих постояльцев. Наша тетя Люся устроилась не хуже других людей, простыни и наволочки за ее гостями за умеренную плату стирает прачка «Рузанны», а развешивает, снимает с веревок и утюжит бельишко наша Софи, за это тетя Люся приплачивает ей еще какие-то копейки.