Хладнокровный ублюдок, яростно рвущий аристократов
Шрифт:
— Не знаю ни о каких чипах! — выпалил он.
— Ложь, — вздохнул я.
Ещё один палец Серёги потерял свой товарный вид.
— Кляну-у-усь! — взвыл он.
— Если ты думаешь, что Воронцовы тебя накажут, ты ошибаешься, — сказал я. — Тебя накажем мы. Они далеко. А мы… Мы уже здесь.
— Они тебя достанут… Найдут, тебя уже ищут, — истерически смеясь, заявил мне в лицо Серёга.
— Улица Пушкина, дом Колотушкина, — насмешливо сказал я.
Угрозы меня не пугали. Пусть ищут, один раз уже попытались. Встретим
Я взял телефон Серёги, разблокировал, начал рыться в записной книжке. Номера его многочисленных баб меня не интересовали, а вот выйти на связь с теми же Воронцовыми будет очень даже неплохо. Личный номер Алексея Петровича, уверен, есть далеко не у всякого. Можно будет звонить ему и спрашивать, как там с деньгами.
— Так, а где номер Воронцова? — спросил я.
— Не записан, — ухмыльнулся Масло.
Ладно, пойдём другим путём. Я просто зашёл в список последних вызовов, долистал до того времени, когда я был в гостях в автосервисе. Исходящий был только один.
Без лишних раздумий нажал на кнопку вызова. В трубке пошли гудки, Серёга сразу же поник.
— Слушаю, — раздался в трубке усталый голос Алексея Петровича.
— Алексей Петрович? — спросил я. — Мне сказали, вы ищете со мной встречи.
— Ты?! — взревел он.
Я живо представил, как побагровела его шея, а сердце закололо длинной острой иглой. Так ему и надо.
— Он самый, — сказал я. — Вы пытались меня убить. Прямо как ваш сын. Я этого не прощаю.
Воронцов в трубке громко пыхтел, слушая, что я скажу дальше.
— Но временное перемирие заключить могу, — продолжил я. — При условии, что Мыс теперь будет принадлежать мне.
Алексей Петрович хрипло расхохотался.
— Ты, щенок! Ставить условия ты можешь своей безродной матери, а не графу Воронцову! — закричал он в трубку.
Я даже так почувствовал, с каким жаром полыхает его седалище.
— Ты не знаешь, кто я, а позволяешь себе бросаться такими словами, — холодно произнёс я. — Непозволительная ошибка для аристократа.
— Это ты не знаешь, кто я! — рявкнул Воронцов.
— Нет, это я прекрасно знаю. Ты — престарелый ублюдок, возомнивший себя хозяином жизни, — сказал я. — Синий маг, кажется, Пятого ранга. Посредственность, если сравнивать с лучшими.
Он снова злобно пыхтел в трубку. В моих словах не было ни слова неправды.
— Где ты сейчас? — прошипел он. — Я лично приеду и уничтожу тебя. Клянусь своим даром.
Заманчивое предложение, но нет. Сейчас я не готов драться со всеми магами Воронцовых и его мини-армией. Верить в то, что граф приедет один, не стал бы даже трёхлетний ребёнок.
— Неважно, где я, важно, что я собираюсь делать дальше. Я сам к тебе приду, обещаю, — сказал я. — Нечего утруждать старческие кости походами по злачным местам.
Я отвернулся от трубки, прикрывая
— Пацаны. Хватайте всё, что посчитаете нужным. В сейфе пошарьте, — сказал я. — Скоро тут будет жарко.
Андрей, Паша и Лёха синхронно кивнули, словно выходя из оцепенения, начали со скоростью электровеников шарить по полкам, ящикам и шкафам, не обращая внимания на протестующие возгласы и угрозы Серёги.
Грабь награбленное.
Я снова вернулся к телефонному разговору.
— Алексей Петрович, чтоб вы знали… Петруша перед смертью молил о пощаде, — сказал я.
Ответом мне стало невнятное рычание, а потом звонок резко оборвался. Кажется, граф метнул телефон в стену. Ну, он может себе это позволить.
Номерок я на всякий случай записал.
— Иван Василич, тут сейф! — окликнул меня Андрей.
— Сергей Ильич, ваш выход, открывайте, — приказал я.
— Ты покойник, ты понял? — Серёга Масло упорствовал, как баран, до сих пор не понимая, кто тут сейчас главный.
— Ладно, придётся самому, — вздохнул я, приближаясь к сейфу, спрятанному за репродукцией картины с какой-то жопастой барышней.
Сейф был с электронным кодовым замком. И пароль Серёга, скорее всего, не выдаст даже под пытками. Значит, настало время применить грубую силу.
На всякий случай я поглядел на него иным зрением, железный ящик предстал в виде упорядоченных энергетических структур, среди которых я мог различить замок и петли. Совсем чуть-чуть магии, и дверца просто повисает на засове, так, что я просто снял её и поставил на пол, любуясь результатом своей работы. Там, где раньше были петли, теперь была ровная и гладкая поверхность.
Серёга обречённо вздохнул, глядя, как я вынимаю из сейфа пачки денег, бумаги в тонких папочках и большой чёрный пистолет.
— Ого, вот это волына! — воскликнул Лёха.
Все трое уже набили сумки Серёгиным барахлом.
— Вы все покойники, ясно вам? — прошипел он.
Серёга так и продолжал сидеть на полу, баюкая искалеченную кисть, но это не мешало ему брызгать ядом, источать угрозы и предупреждения. Паша, заслышав очередной пассаж про то, как нас всех отправят купаться в Туре с забетонированными ногами, не выдержал, подскочил к Серёге и с размаха двинул ему в челюсть.
Тот рухнул ничком, сплюнул кровь, поднялся обратно. Паша двинул ему ещё.
— Уходим, парни, — сказал я. — Пора.
— А с этим что делать? — спросил Паша.
Оставлять Серёгу в живых было глупо и небезопасно. Убивать беспомощного и бессильного врага было бесчестно. А я хоть и не аристократ, всё же руководствовался законами чести, накрепко вбитыми с детства.
Я присел на корточки рядом с Серёгой. Тот с ненавистью уставился на меня, как на того, кто разрушил дело его жизни, вломился в его дом и причинил столько вреда, сколько не причинила бы даже тварь из пустошей.