ХМАРА
Шрифт:
Доблестный рыцарь, с застывшими словами брани на устах, тяжело отдуваясь, поднялся из придорожной пыли и, вновь вскинув меч, с ревом бросился на меня.
-Оба- на!
– я уже и не пытался его достать, лишь небрежно взмахнул колдунцом и отступил в сторону.
-Бум, бах, бац!
– Это рыцарь, что без страха и упрека, не рассчитав удара впечатался в каменную кладку разрушенного строения.
-Убью!
– пробасил он, уже не так уверенно взмахивая своей двуручной оглоблей, и снова пролетел мимо.
На этот раз "бум" получилось не слишком впечатляющим,
-Сдаюсь!
– донесся оттуда сиплый голос поверженного. Рыцарь со стоном перевернулся на спину и откинул забрало, явив миру красную, давно не бритую, исхудавшую от явного недокорма рожу.
– Мой рыцарский конь, меч и доспехи теперь Ваши.
-Ну, вот, а я что говорил? Полная Виктория и никакого членовредительства, - удовлетворенно заключил Перст, без сопротивления давая опустить себя в ножны.
-Да, нескладно получилось! Меч и конь теперь вроде как мои, а что делать с бедным идальго?
– я задумчиво почесал затылок. Что-что, а дурные привычки отца Клементия я схватываю быстро.
Рыцарь, успевший подняться, с трагической гримасой на лице поспешно стягивал с себя доспехи. Доспехи были, надо сказать, далеко не новые. Латанные - перелатанные, с проступающей на поверхности ржавчиной, с тремя свежими дырами в бочине и парой неровных вмятин в центре груди, они казались купленными в лавке старьевщика. Наконец-то рыцарь стряхнул с себя эту груду металлолома и, бросив к моим ногам меч, выпрямился. Роста он, надо сказать, был и впрямь немалого, а вот в ширину, без доспехов, уже не казался таким громилой. Одним словом, латы нашего "Ланселота Ломанческого" делались на вырост, но ребенок тянулся к солнцу, в ширь так и оставшись худощавым подростком.
-И Вы что же, всерьёз думаете, что мне нужен Ваш ржавый карнавальный костюмчик да ещё с клячей, что Вы называете рыцарским конем, в придачу?
– я был зол и не хотел быть вежливым.
-Но я не понимаю?!
– озадаченно сощурился в конец запутавшийся рыцарь.
-А тут и понимать нечего. Бери конягу и уматывай!
– Сэр "долговязый" не сдвинулся с места.
– Забирайте, забирайте своё барахло и катитесь на все четыре стороны!
-Нет, так нельзя, законы рыцарства...
– достойный потомок Вельстибюрга растерянно заозирался по сторонам.
-Да идите Вы со своими законами рыцарства! Мне и своих законов хватает! Говорю: забирайте и уматывайте!
-О, Вы столь великодушны, тогда я должен, тогда...
– Он встал на одно колено и склонил голову, словно собираясь подвергнуться церемонии
-Что это Вы удумали?
– настороженно спросил я, глядя на застывшего в ожидании рыцаря.
-Даю обет верности, Вам и Вашим спутникам, с сего дня и до искупления.
-Какое к чёрту искупление! Облачайтесь!
– резко оборвал его я. Не хватало мне еще одного верноподданного.
-Но я ещё не закончил!
– обиженно воскликнул рыцарь.
А этот де Смоктуновский, похоже, упрямец.
-Живо!
– зло приказал я и, развернувшись, двинулся в путь по зовущей меня дороге. А что мне оставалось делать? Не стоять же рядом с ним, тихо досадуя на столь неожиданно потерянное время. Отцы священники, давно проснувшиеся, но не спешившие присоединиться к столь приятной беседе, засеменили следом. Все молчали и я, наконец, смог насладиться царившей вокруг тишиной. Но ничто не длится вечно! Грохот догоняющего нас металлоносителя заставил меня обернуться и посмотреть на приближающегося "Дон Кихота". На лице болезного царила блаженная улыбка. Первое же его слово убедило меня в том, что я жестоко просчитался, решив, будто сумел избавиться от этого поборника справедливости.
-Господин, у меня получилось, я вспомнил, я произнес её! Клятва верности, написанная на скрижалях древности, всплыла в моей памяти как писанная, я произнес её. Я теперь Ваш вассал, от сего дня и вплоть до момента искупления моего позора!
– на лице рыцаря сияла искренняя радость.
-Ты слова русские понимаешь? Не надо мне твоего искупления, иди к черту!
-Я клятву на крови дал!
– совсем не обидевшись, рыцарь показал мне свой указательный палец, с которого медленно стекала малюсенькая капелька крови.
-А мне какое дело?
– бросил я в пустоту и, прибавив шаг, попробовал оторваться от скрежещущего по дороге "подданного".
Мы наконец-то покинули пределы столь живописной долины и, оставив за спиной ежели не сто курганов, так десятка три наверняка, вновь углубились в тенистые аллеи смешанного леса. Дорога, вымощенная серым камнем, по-прежнему вела на север. Мне даже не надо было доставать компас или смотреть на солнце, чтобы определять правильность направления. Несмотря на пройденные километры, компания наша оставалась всё в том же составе.
-Я должен искупить свой позор!
– талдычил рыцарь, плетясь позади и ведя в поводу своего тощего иноходца. Ох, и умаял меня мой очередной "гвардеец!" Уже битый "час" объясняю ему, что и как, а он никак не желает отвязаться. Ну, вот скажите: волшебница у меня есть? Есть. Два христианских священника тоже есть, а теперь ещё и рыцарь в придачу? Ну, зачем, зачем мне это ходячее нагромождение металлолома? В конце концов, клятвы я у него не принимал. Да мало ли кому он, в чем присягал! А я его просил? Хорошо, что хоть рыцари здесь не часто по дорогам бродят, всё больше разбойники, а то так бы и пришлось формировать штатную роту из поверженных Дон Кихотов. Ладно, рыцарь рыцарем, а передохнуть немного не помешает. Нельзя забывать главное правило полководца: армия должна двигаться максимально быстро, но не быть при этом измотанной.