Хоббит и кольцо всевластья (Первый поход)

Суслин Дмитрий Юрьевич

– Три кольца премудрых эльфов! – воскликнул в волнении Гэндальф. – Неужели?

И опять, словно отвечая ему, камни на трех нижних кольцах вспыхнули, и лучи от них устремились к Кольцу, которое было на вершине пирамиды. Достигнув его, скрестившиеся лучи взорвались белой вспышкой, после чего видение прекратилось, и Гэндальф снова ощутил себя в корзине на топ мачте «Хеллуина». По лицу мага стекали капельки пота, так он был взволнован.

– Разгадка близка! – тихо произнес Гэндальф. – Так близка, что в это трудно поверить…

В это самое мгновение в Изенгарде в темной комнате башни Ортханка другой маг Саруман Белый едва сдержал крик отчаяния,

потому что черный палантир перестал показывать ему Гэндальфа. Только что он отчетливо видел мага и не только его, он увидел все, что видел Гэндальф. Все до мельчайших деталей. И в этот раз дух черного камня почему-то не витал над ним. Однако от волнения Саруман не придал этому значения. Его так захватило видение, показанное Ануминасом, что он ни о чем другом больше думать не мог. И вдруг камень прекратил показывать. Саруман от досады чуть не стукнул его об пол, еле-еле сумел удержать себя в руках. И ослепленный, оставленный в неведении он метался по закрытой комнате, как разъяренный зверь в клетке. И долго не мог успокоиться…

Вечером к Гэндальфу, который, как всегда, стоял на носу, подошли озабоченные Балин и Двалин.

– Послушай, Гэндальф! – чуть не хором заявили они. – Бильбо не просыпается. Так и спит, лежа на спине, как мы его оставили. Даже не шелохнулся ни разу, словно мертвый. Ты бы посмотрел его.

– Вот как? – воскликнул Гэндальф. – Что же вы раньше не сказали?

Братья пожали плечами:

– Да как-то в голову не приходило. Спит себе, ну и пусть спит. А вот сейчас сели за ужин, зовем его, а он ни в какую. Не слышит нас, ну и все. Это ведь из рук вон выходящее дело. Слыхано ли? Хоббит не идет к столу, когда его зовут ужинать!

Гэндальф не стал ничего говорить, просто уверенным шагом пошел к каюте.

Бильбо действительно лежал на спине, словно мертвый, и не подавал никаких признаков жизни. Рядом с ним уже сидел Торонгил, и когда вошли Гэндальф и гномы, он встретил их взглядом полным грустной скорби. Маг быстро подошел к Бильбо и положил ему ладонь на лоб. Хоббит был холодный как ледышка. Тогда Гэндальф приложился ухом к его груди и опять ничего не услышал. Нахмурился. Взял запястье и долго держал его пальцами.

– Он что умер? – воскликнул Балин. В голосе у него стояли слезы. – Скажи, Гэндальф, он умер?

– Ничего подобного, – ответил маг. – Он просто спит очень глубоким сном. Сейчас мы его разбудим. И он достал свою заветную флягу. – А ну, дайте мне нож!

Ему протянули кинжал Бильбо, и Гэндальф осторожно стал разжимать хоббиту зубы. Когда зубы разжались, он влил в рот несколько капель эльфийского эля, в состав которого входил также сок мандрагоры.

Бильбо сразу открыл глаза и глубоко вздохнул. Сначала на лице у него отразился дикий страх, но потом он увидел лица друзей и облегченно вздохнул:

– Это вы?

– Да это мы! – ласково ответил Гэндальф, давая ему сделать еще один глоток из фляги. – Как ты нас всех напугал. Разве так можно? Взял и исчез с корабля. Небось, опять потянуло на подвиги?

Бильбо улыбнулся:

– Как здорово, что я снова с вами! – Он сделал последний глоток. – Ну и кошмарный сон мне привиделся! Что ты там сказал про подвиги, Гэндальф? Нет, теперь уж точно, никаких подвигов! И никаких больше увеселительных прогулок. Домой и только домой!

Все стали уверять хоббита, что конечно же он поедет домой, потому что хватит с него приключений, и вообще все хорошо, что хорошо кончается.

Один лишь Гэндальф ничего на это не сказал. Только посоветовал:

– Сделай-ка

еще один глоток моего лекарства. Чтобы уж наверняка.

А «Хеллуин», подгоняемый попутным ветром приближался к Средиземью, и впередсмотрящий уже крикнул, что видит Голубые горы и владения темных эльфов.

Знаменитый и воспетый в балладах и песнях и на века оставшийся в преданиях поход гондорцев за Чашей Анариона подходил к счастливому завершению.

Часть вторая КАМЕНЬ МАГОВ

В далекие предалекие времена, когда отгремела война между бессмертными эльфами и прародителем зла Морготом, и в войне этой не только был низвергнут Тангородрим, его твердыня, но и были утрачены сильмариллы – священные камни созданные великим эльфийским мастером Феанором, а также разрушились или после Битвы Гнева опустились на морское дно прекрасные королевства эльфов Валинор, Белерианд, Дориат, Гондолин и многие другие, эльфы пришли на восток и здесь стали основывать новые государства. Эрегион – одно из таких королевств, к западу от Туманных гор основал вождь эльфов нолдоров каменных дел мастеров, Келебримбор из Гондолина. Он был сыном Куруфина и внуком Феанора. Того самого Феанора, что создал сильмариллы. И был Келебримбор влюблен в Галадриэль – владычицу всех эльфов. Но любовь его была неразделима, потому что мужем Галадриэль был Селеборн, и они любили друг друга предано и вечно. Келебримбор был их другом, но не пошел с ними, а остался в западной части Средиземья. Галадриэль и Селеборн преодолели Туманные горы и за ними основали свое королевство – прекрасный Лот-Лориэн, что в переводе с языка древних эльфов значит Золотой Лес.

Светлой печалью было наполнено сердце Келебримбера после расставания с Галадриэль, и чтобы отвлечься от нее отдался он во власть другой своей страсти. Он тоже, как когда-то его дед Феанор, был великий и искуснейший мастер во всем Средиземье. И хотя всех эльфов превзошел он в искусстве обработки драгоценных камней и металлов, главной его мечтой было превзойти своего деда по мастерству и славе. Вот почему целыми днями он только и делал, что занимался ремеслами: гранил самоцветные камни, плавил металл и создавал прекраснейшие изделия, которые потом расходились по всему свету, неся своему создателю громкую славу великого мастера. В своем искусстве Келебримбор достиг совершенства. Камни под его рукой оживали, становились прозрачными, как вода, и по его желанию наполнились светом солнца или луны, а также любой другой звезды, что в бесчисленном количестве сверкали на небе. Золото и серебро, и другие металлы, выкованные им, становились такими твердыми и прочными, что расплавить их вновь было уже нельзя даже в огне драконов. Недаром имя Келебримбора с языка древних эльфов переводится как Серебряная Рука.

Наверно поэтому лучшими друзьями его были соседи гномы из Казад Дума, некогда великого и славного королевства гномов, которое располагалось под Туманными горами, и сами гномы величали его Морией. Кто, как не они добывали из недр земли и продавали эльфам великолепные самоцветы и драгоценные металлы? По духу они были близки Келебримбору, также одержимы в своем ремесле кузнецов и ювелиров. Самый искусный из гномов мастер Нарви был лучшим другом Келебримбора. Вдвоем они часто отправлялись на поиски новых месторождений и залежей. И в кузнице, у раскаленного горна они проводили больше времени, нежели у домашнего очага. И великая дружба была тогда между гномами Казад Дума и нолдорами – эльфами камнеделами из Эрегиона.