Хочу быть богатой и знаменитой
Шрифт:
— Красотка, чего уж тут скромничать, отворотясь не наглядишься, — открыла воду и начала умываться.
Эмик, наблюдавший весь забег со стороны, остался караулить неугомонного воробья, спрятавшись за колонной.
Генеральный директор компании ждал своих старших сыновей. Опаздывают что-то сорванцы.
Палец коснулся клавиши старенького интеркома:
— Полина Платоновна, как подъедут мальчики, организуйте нам чаек с плюшками и старЫх пригласите.
— Хорошо, чай через три минуты будет, и Саша с Алешей уже прибыли.
Буквально одновременно с этой фразой открылась дверь,
— Привет, пап! — отец и сын обменялись рукопожатием, обнялись, хлопнув друг друга по спине. Видно было, что старший доволен тем, что увидел и рад сыну. Очень рад.
— Привет, Саша, как добрались? — отец оглядывал своего первенца с особой придирчивой нежностью. Заметил синеву под глазами, на себе поймал внимательный усталый взгляд. Сын тоже был рад отцу и видел, как сдал он за последние полгода.
— Над Веной поштормило немного, Алешку укачало. А так — все нормально.
Отец удивился:
— А что это у тебя с пиджаком? Весь пятнистый. Домой не заезжали что ли? Переодеться не успели? Так тут не к спеху.
— Заезжали, переоделись, умылись, позавтракали, Ромку потискали, по спортзалу погоняли.
Перевел глаза на свой костюм:
— Ты про пиджак и пятна на нем? А ты разве не в курсе? Всех, кто не в той полосе у тебя по коридору движется, хорошенькие, шустро бегающие девочки в слезах, соплями мажут.
— Кто кого тут соплями мажет? Привет, пап, — копия первого сына стояла перед отцом. Церемония приветствия в точности повторилась.
— Пока ты с тетей Ирэной обнимался, я поднимался по лестнице, выхожу из-за поворота, а в меня на всем скаку влетает девчушка. Монтажные штаны, бейсболка задом наперед, ревет в три ручья. Как с ног не сбила — до сих пор не пойму, едва успел в охапку схватить. Она сопливым носом об меня потерлась и выдала, что сердце у меня функционирует превосходно, немножко частит, но она так думает — это от неожиданной встречи, впредь, говорит она с важным видом, постарайтесь держаться своей полосы движения, потому, как оно у нас тут в достаточной степени интенсивное.
— Да пап, тут у тебя не скучно, — все улыбались, рассказ, пожалуй, позабавил всех.
— А как зовут девочку, не спросил? И чего ревела? Может к матери прибегала, а та денежку на мороженое не дала? — Алексей уже откровенно потешался над историей.
Только отец на веселье сыновей не повелся:
— Нет, мальчики. Судя по описанию — это моя сотрудница — Таня Коркина.
— Курьером бегает? Ей лет пятнадцать — шестнадцать, шустрая такая.
Александр подошел к окну и увидел еще одну картинку с участием маленького шустрого воробышка по имени Таня Коркина. Она сидела на скамейке и рукавом вытирала щеки и нос. К ней подошел мужчина невысокого роста, с прямыми черными волосами, собранными в хвост. Он что-то ей говорил, потом сел рядом, обнял за плечи. Она уткнулась подбородком себе в грудь. Вдруг во внутренний дворик вылетел еще один персонаж. А когда увидел на скамейке этих двоих, как будто выдохнул и уже спокойно подошел и сел рядом, упираясь руками в деревянное сидение. Потом встал, порылся в трех-четырех карманах, таких же монтажных штанов, как на
— Пап, глянь. Это и есть Таня Коркина?
Отец подошел к окну, внимательно рассмотрел картинку и удивился:
— Что-то не так в нашем царстве-государстве, коли старый китаец прибежал, видать дело плохо. Подождите мальчики минутку.
— Ваш чай и плюшки, — в кабинете появилась статная женщина с подносом в руках.
— Спасибо, Полина Платоновна! Вы не меняетесь. Мне кажется или действительно это так, но год от года становитесь все красивее, — Александр говорил искренне, а это было приятно.
— Настоящая женщина как настоящее вино, с годами становится интереснее и крепче. Вот наша Полина Платоновна как раз из этой категории, — хозяин кабинета мужским взглядом рассматривал давнего друга и свою бессменную помощницу.
У всех присутствующих на лицах расцвели улыбки.
— Полина Платоновна, соедини-ка меня с Вороновой, что там у нее за тотальный слезоразлив.
Женщина, улыбаясь, удалилась, и уже по интеркому объявила:
— Александр Иванович, Воронова ждет.
Генеральный нажал кнопку старенького аппарата:
— Регина, что там у вас? Во дворике вижу старого китайца, не будем говорить кто его, но принес. Чего ради он здесь? Тошка почему рыдает?
— Ох, Александр Иванович, мы пока и сами не можем понять, что происходит. Даже говорить боюсь о подозрениях, сначала надо проверить.
— Проверяйте-проверяйте. Только девочку успокоить надо!
Сыновья заметили, что отец как-то расстроился. А тот размышлял. Очень странно, чтобы Тошка рыдала, это было на нее не похоже. Что ж такое должно было произойти, что довело ребенка до слез? К себе пригласить опасался, знал, еще больше испугается. Она при нем всегда косноязычием страдает. Регина толком ничего не объяснила. Ладно, немного подождем, потом к ним в кабинет за какой-нибудь надобой заглянем, может и прояснится что.
Сделал глубокий вдох, медленно выдохнул:
— Ну, что ж, дети мои, наследники отчего дела, давайте браться за него, за это самое дело! Полина Платоновна, финдиректора пригласите.
День был насыщенным, впрочем, все шло своим чередом, и его окончание наступило закономерно.
— Пап, время позднее, давай-ка ты поедешь уже отдыхать, — Алексей смотрел на отца с тревогой, — мы с Саней все здесь закончим.
— Ладно, и вправду, что-то приустал сегодня.
И вдруг вспомнил:
— А Полина Платоновна, что, до сих пор не ушла? На часах почти восемь.
— Да нет, я ее в пять домой отправил с Федюней, дежурным водителем. Он ее ждал и стеснялся. У них симпатия, похоже?
Отец ухмыльнулся:
— Там любовь! Федюнина. Безответная.
Надевая пиджак предупредил:
— На поздний ужин не опаздывайте. Посидим немножко, я и винца припас.
— Пап, какое тебе винцо? — Алексей обеспокоенно смотрел на отца, примечая не только усталость, мешки под глазами, и то, что кожа на лице отдает серым, все это не прибавляло сыну спокойствия.