Хочу с тобой
Шрифт:
На его шее сияет огромный засос. Я закусываю губу, вспомнив, что Данил не свободен. Опускаю глаза ниже.
— Давай, — говорю, немного присмирев. — Я бы выпила еще бокал. Со льдом. Да, льда побольше, а то сгорю.
Глава 23
В комнате прохладно, кондиционер работает. А мне тепло. Я под одеялом, рядом с горячим, как пекло, мужчиной.
Вдох-выдох. Утыкаюсь носом между его лопаток и втягиваю запах. Щекой трусь.
Мне снится сон, но он размытый и бессмысленный. Сюжет уловить не могу, там что-то динамичное. Я никогда не спала с мужчиной, не обнимала его,
От усталости шевельнуться не получается. Веки кажутся неподъемными, снова проваливаюсь в бездну и тут же выныриваю из нее. Данил по-прежнему рядом, мерно дышит. Я глажу его по спине.
Он, наверное, не чувствует. Дрыхнет крепко, отвернувшись. Я не удерживаюсь от искушения и целую его. Снова и снова. Касаюсь языком, пробую. Соленый, вкусный.
Кажется, мы отключились вот только что. Вырубились ближе к утру одновременно. Я кончиками пальцев трепетно касаюсь его плеча, потом живота. Веду легонько вверх, потом вниз. Слегка царапаю.
Сердце тарабанит, на адреналине расслабиться не могу. Вроде и дремлю, но при этом поверхностно. Губы кусаю, потом облизываю пересохшие. Возможно, это шампанское так действует, но я ногу на Данила закидываю и прижимаюсь всем телом. Обнаженным. Боже, стыдно-то как. От этой мысли жар внизу живота усиливается. Данил дважды довел меня до оргазма, но я всё равно чувствую себя беспокойной.
Делаю глубокий вдох и переворачиваюсь на другой бок, спиной к Колхознику. Спать хочется адски, а Данил мешает одним своим присутствием. Я так всю ночь проворочаюсь и утром разбитой буду.
Отползаю от искушения своего подальше, на самый край широкой кровати. Там прохладнее. Подтягиваю колени к груди, расслабляюсь, готовая вновь забыться, как вдруг чувствую, что крепкие руки обнимают меня. И тянут обратно.
Одна рука Данила на моей груди лежит, вторая — на животе. Он гладит лениво, неспешно. Губы затылка моего касаются, я тут же выгибаюсь, потеревшись о его пах бедрами. Данил делает громкий вдох, от чего меня в пот бросает.
Происходящее в тумане, оно будто на краю сознания. Так сильно спать хочется... А еще, чтобы Данил поцеловал снова. Что он и делает.
Ведет губами, надавливает пальцами там, где трогает, да так, будто по нервным окончаниям проходится, что будоражит особенно сильно. Внутри горит, желание уже под кожей, его не стряхнуть, не смыть, не избавиться. Потребность слиться с ним, быть так близко, как это вообще возможно, — набатом в ушах. Моя рука дергается, я обхватываю его ладонь и сжимаю что есть мочи. Эрекция утыкается мне в бедра. Тепло, а потом вдруг жарко становится в его объятиях. Я воздух ртом хватаю и бедрами вожу, ищу его, выпрашиваю.
— Даня, — беззвучно шепчу я. — Даня мой.
Он не слышит. Не может попросту. Но почему-то вздрагивает, словно от удара.
Целует мою шею активно. Щеку. К себе меня прижимает, да так, что его частью себя ощущать начинаю. Сердце его бешено колотится, тело — меня требует. Данил вдруг на дрожь от желания срывается — так искренне и естественно, что моя душа откликается.
Он
Я выгибаюсь сильнее, и он рывками проникает глубже. В груди бахает, чувства душу рвут на кусочки крошечные. Это вообще ни на что не похоже — я порно видела, там просто трахаются. Между нами иначе всё, мы одним целым становимся.
Отчаянно трахаемся. Быстро, инстинктивно. Я будто умираю от каждого толчка. Мне просто нужно это, как кислород. Тот самый убийца, без которого невозможно и пяти минут выжить.
Данил двигается. Берет меня жадно, скользит там. Для него я такая мокрая, что помимо вдохов комнату заполняют пошлые звуки. Но сейчас они не смущают, а лишь заводят сильнее. Мир меняется, меня затапливают похоть и потребность. А в следующую секунду дикие спазмы скручивают. На вдохе закатываюсь от наслаждения, а потом горько всхлипываю, почувствовав вдруг потерю и пустоту внутри. Ноги сжимаю отчаянно, стараясь компенсировать.
На мои бедра брызгает теплая жидкость. Глаза сами собой распахиваются, я только сейчас просыпаюсь окончательно. Отголоски оргазма всё еще тело терзают. Вяло поворачиваюсь, Данил позади. Мы целуемся. Недолго, но с языком и будто благодарностью друг к другу. После чего Данил утыкается в мою шею и засыпает. Но при этом по-прежнему обнимает стальной хваткой.
Мысль, что в браке муж с женой могут вот так постоянно делать, прокатывается теплом по коже. Сердечко сжимается от сладкого предвкушения. В объятиях Данила уютно и безопасно. И можно полностью расслабиться.
Следом я чувствую, как саднит промежность. Только сейчас начинает опять. Причем, блин, по нарастающей! Сил пойти помыться нет. Даже лед бы приложила, но он или растаял, или в морозилке. А до туда я не дотянусь.
Чтобы отвлечься, прислушиваюсь к дыханию Данила и стараюсь подстроиться. Когда получается, забываюсь густым сном. На этот раз крепким, наконец-то дарящим отдых. Без сновидений.
— Егор, утро доброе. Ты в кондиции?
Глаза открываю, услышав резкий голос Данила. Он разговаривает по телефону на балконе, дверь плотно закрыта, но я всё же среагировала и проснулась.
Присаживаюсь, подтягиваю одеяло к груди. Кожу на пояснице и бедрах стягивает. О боже. Шесть утра.
— Хорошо, спасибо. А вообще как народ?.. Понял. Слушай, раскачивайся потихоньку и своих собрать надо на хуторе. Я подъеду часам к восьми и буду там ждать.
Тон резкий и требовательный. От вчерашних шутливых интонаций не осталось и следа. А были ли они? Или мой мозг под действием алкоголя их себе нарисовал в красках? Полупустая бутылка выдохшегося шампанского стоит на столе.
Какой же бардак мы тут устроили! Я оглядываю номер и качаю головой. Тарелки с остатками еды так и стоят на полу и тумбочках. Фрукты потемнели. Мои вещи валяются смятые.