Хочу тебя купить
Шрифт:
– Хорошо, я… сделаю… всё…м-м…
Вижу, что встать ей трудно, Валера подаёт руку, но я опережаю, вытягивая свою поверх его.
– Может, я тебя отнесу?
– Не надо. Я сама.
Но я уже подхватываю её на руки, выбивая писклявый стон.
– Не нужно…
– Баночку не забудьте. – доктор протягивает упаковку с пластиковой тарой.
В ванной комнате опускаю принцессу на пол, она красная как рак.
– Вы что, смотреть будете?
– На тебя бы посмотрел, малыш. Ладно, ладно, ухожу.
– Подождите… а… это…
Тут меня снова торкает, что странное поведение для эскортницы, те, обычно, про стеснение и стыд забывают под первым же клиентом, или даже раньше, когда с мамкой об оплате договариваются, каждую сотню выгрызая зубами.
Но я снова решаю, что это всё часть имиджа.
Невинным и чистеньким платят, видимо, больше. Ну и потом, у многих же кинк на невинность. Представляют, что трахают «йуное», нетронутое, девичье тело. Девицы эти ещё мордочки корчат, ротики открывают, стонут, чуть не плачут, а ублюдки, которые их снимают – кайфуют. С другой стороны – пусть лучше снимают шлюх, чем портят реально невинных.
Проходит несколько минут, малышка тихонько выскальзывает из уборной.
– Я… поставила там, на тумбу у раковины.
– Отлично, сейчас всё сделаю, вы пока ложитесь. Придётся минут пятнадцать подождать.
– Спасибо…
И это её «спасибо» тоже слегка поддостало. Вежливая, блин…
Вежливая, стыдливая, красивая…
А что, если она никакая не шлюха? Ну, допустим? Просто девочку пригласили на вечеринку.
Ага, и она напялила стринги, чулочки и платье от «Шанель»?
Хорошо, а если платье подделка? «Алиэкспресс» сейчас всё делает и не только он. Девчонка поехала на вечеринку с понравившимся мажорчиком, думала просто танцы-шманцы-обжиманцы, а он её в койку. А она – не дала.
Может такое быть?
Может, Женя, может. Только не в этой жизни. И не с тобой.
Не везет тебе на невинных, чистых и скромных. Которые знают значение слова «стыд». Зато очень везёт на шлюх.
Ну, значит и проще взять ту шлюху, которая нравится и юзать, пока не надоест. Это я и собираюсь сделать.
Только подлечит её мой эскулап и в путь.
От предвкушения, что уже утром я смогу драть этого милого котёнка снова сводит яйца и член застывает по стойке смирно, колыхаясь в районе пупа.
Принцесса лежит на моей постели, свернувшись калачиком, укрывшись одеялом, сопит, но не спит.
– Сейчас будет лучше, малыш, сейчас доктор сделает укольчик, поспишь…
– Спасибо вам.
– Опять спина зачесалась…
– А телефон вы мне всё равно не дадите, да?
– Дам. Но не сейчас. Утром. Кому ты там в ночи собралась звонить, все уже спят давно.
Валера выходит.
– Отлично всё, чистая она, повезло, что не накачали. Ну что, принцесса, уколов боишься? – Валера внезапно переходит на «ты» и разговаривает с ней как с ребёнком.
Чувствую, как это его «принцесса» впивается мне
Хорошо, что доктор в свете ночника не видит, как мои глаза наливаются кровью. Я не патологически ревнив, нет, но тут меня реально пробирает до дна.
– А… ку-куда укол? – тихо боязливо стонет девчонка.
– Куда-куда… в самое мягкое место.
– Ой… я… это больно?
– Как комарик укусит, – смеется он, – так обычно детям говорят. Ну, может чуть пощипать, не критично, зато голову отпустит, и ты уснешь.
– Хорошо, только… Может он выйти?
Я? Она про меня?
Валера вопросительно поднимает брови, а я руки – сдаюсь, умываю. Выхожу из спальни, прикрывая дверь.
И как мудак пялюсь в щелку.
Бл*дь, реально, мужик? Ты смотришь в щель, как эта профурсетка малолетняя свои булки заголяет? Хочется посмотреть? Или боишься, что доктору обломится, а тебе нет?
Не боюсь, наверное. Не знаю, почему пялюсь. Хочется и пялюсь.
Хочется, правда, не пялится, а пялить. Но это чуть позже.
Видно херово, но то, что попка у принцессы что надо – это я понял еще когда её на руках сюда тащил.
Вскрикивает, похныкивает, а у меня от этих звуков снова член каменеет. Хочу, чтобы подо мной вот так же жалобно постанывала. И просила. Еще и еще. Больше, глубже, сильнее и чаще.
Валера выходит, держит в руках чемоданчик.
– Сейчас её отпустит, ей бы выспаться.
– Выспится. Спасибо за помощь. Гонорар перевёл с премией.
– Спасибо. Если какие-то еще вопросы – звоните, пишите. Только я завтра уеду на недельку, отпуск.
– Отпуск, это хорошо. Я бы тоже улетел, но пока дела.
– С такой малышкой можно и тут улететь.
– Это точно. – ухмыляюсь, стараясь не показать, как меня выбешивают слова Валеры. – Всех благ.
Провожаю его до порога, стою на высоком крыльце и вижу, как по улице несется знакомая тачка. Мажорик что ли?
– Валер, слушай, видишь пацана в той тачке? Если спросит тебя про девчонку, не говори, что видел, лады? Это по ходу один из тех, которые её могли накачать.
– Понял. Как партизан!
Салютует, садится в свою тачку. Я открываю ворота, продолжая наблюдать.
Я как в воду глядел – мажор тормозит, окно опуская, явно пытает Валеру не видел ли он принцессу.
Хер тебе по всей морде, утырок, малышка моя!
Поднимаюсь наверх, захожу в спальню.
Интересно, долго ли этот урод будет её искать? И стоит ли оставлять её тут или лучше увезти в мою личную берлогу?
Глава 17
Его прикосновения вводят в ступор. Руденский меня трогает! Боже… трогает так, как мужчина трогает женщину! Нет, еще не совсем откровенно, скорее пробуя. Но вот эти его касания, палец на губах, то, как он вдыхает мой аромат и смотрит… с таким голодом в глазах!