Хочу тебя навсегда
Шрифт:
– Пойдем наверх? – глядя на меня затуманенным взором, спросил Старицкий.
Я кивнула, и он, обхватив мою ладонь, потянул меня на второй этаж.
Еще во время подъема по лестнице я почувствовала определенный дискомфорт в области живота, совершенно точно не связанный с возбуждением. Однако это был не лучший момент для беспокойства о пищеварении, поэтому я предпочла проигнорировать странные ощущения.
Артем затащил меня в первую попавшуюся комнату, и мы без лишних разговоров повалились на кровать. Я стянула с него водолазку, села сверху и, уперев ладони в
– Какая ты классная! – гладя меня по плечам, выдохнул он.
Я нагнулась к Артему, желая вновь приникнуть к нему губами, как вдруг острая боль опять скрутила мои кишки, а следом за ней я явственно ощутила легкий рвотный позыв.
Боже! Неужели подозрительная шаурма, съеденная мной на обед, так заявляет о себе? Ведь показалось же мне, что запах у нее был какой-то чересчур кислый! Ну почему? Почему я никогда не прислушиваюсь к внутреннему голосу?
Я замерла в паре сантиметров от лица Старицкого, всеми силами пытаясь подавить подступающую к горлу рвоту. Мое больное воображение тут же нарисовала расчудесную картинку, где я, сидя верхом на парне, словно кран с максимальным напором, обливаю его содержимым своего желудка.
Даже самый последний поганец на свете не заслужил такой участи, поэтому я попыталась как можно быстрее слезть со Старицкого, но этот придурок, видимо, решив, что это элемент эротической игры, крепко обхватил меня за талию, удерживая на месте:
– Ты куда, детка? – с придыханием прошептал он. – Я тебя не отпущу!
Зря он это затеял. Зря.
В ту самую секунду новый, гораздо более сильный рвотный позыв сдавил мне грудь. Я хотела сказать Артему, что в его же интересах немедленно от меня отцепиться, но боялась открыть рот. Мне казалось, если я это сделаю, то адская шаурма с победоносным рыком вырвется на волю.
Думаю, в тот момент мои глаза как никогда были близки к тому, чтобы вылезти из орбит, а выражение лица можно было описать одним словом "антисекс". Поняв, что со мной творится что-то неладное, Артем перестал удерживать меня, но было уже поздно.
9
Времени хватило только на то, чтобы наклониться вбок, перегнуться через изножье кровати и позволить рвотным массам покидать мое тело, приземляясь на пол, а не на лицо Старицкого.
Когда мой желудок перестал сжиматься, исторгая из себя чертову шаурму, я вытерла рот тыльной стороной ладони и скосила глаза на Артема. Тот пребывал в полнейшем шоке и явно не знал, как себя вести. Бьюсь об заклад, это был первый случай в его жизни, когда девушку рвало во время прелюдии.
Решив, что ниже мне падать все равно уже некуда, я выпрямилась и как ни в чем не бывало выдала:
– Извини за заминку, давай продолжим, – с этими словами я вновь потянулась к нему, делая вид, что хочу поцеловать.
В то мгновенье в его глазах отразился такой ужас, будто он внезапно узнал, что на Землю вторглись инопланетные завоеватели. Ничего более уморительного в жизни не видела!
Артем, приподнявшись на локтях, попытался выползти из-под меня, но
– Ну, ты куда?
– Я… Мне… Боже, тебя же только что вырвало… – запинаясь, выпалил он.
– Ладно, живи, – вздохнула я, позволяя парню высвободится из-под тяжести моего тела.
– Это из-за текилы? – сочувственно поглядывая на меня, спросил он.
– Нет, конечно, – усмехнулась я. – Пищевое отравление.
Сказав это, я вновь почувствовала, что желудок начинает сжиматься. Эх, значит, проклятая шаурма опять пошла в атаку!
Я резко вскочила с кровати и побежала в уборную, которая, к счастью, находилась за дверью. Обхватив унитаз, как дорогого друга, я снова погрузилась в малоприятный процесс.
Длинные волосы свисали вдоль лица, жутко мешая опустошать желудок, а резинки у меня как назло с собой не было. Я попыталась заправить свои патлы за шиворот, но оказалось, что поправлять прическу и одновременно блевать – дело не из легких.
– Тебе помочь? – донесся из-за спины жалостливый голос Старицкого.
– Помоги, – только и смогла выдохнуть я.
Он приблизился, собрал мои волосы на затылке и держал их так до тех пор, пока все то, что было у меня в желудке, не оказалось на дне унитаза.
Тяжело вздохнув, я нажала кнопку смыва, поднялась на ноги и подошла к раковине, чтобы умыть лицо и прополоскать рот.
– Соитие на сегодня отменяется, – невесело усмехнулась я, через зеркало глядя на Артема, который стоял, прислонившись к стене.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – улыбнулся он.
В теле появилась неодолимая слабость, и захотелось прилечь.
– Я, пожалуй, отдохну маленько, а ты иди, развлекайся, – сказала я, выходя в коридор в поисках другой свободной спальни. Лежать там, где меня только что вырвало, не очень хотелось.
Мне повезло: комнат в доме у Леси было полно, поэтому я без труда нашла еще одну незанятую. Старицкий, несмотря на то, что я сняла с него все обязательства, поплелся за мной. Я легла на небольшой диванчик, а Артем расположился в кожаном кресле напротив.
– А у меня ведь девушка вроде как есть, – вдруг выдал он.
– Вовремя ты об этом вспомнил, – ответила я. – А почему вроде как?
– Наши отношения… Какие-то искусственные, что ли, – вздохнул Старицкий. – Без жизни. Без огонька.
– А зачем ты тогда с ней встречаешься? – задала я вполне логичный вопрос.
– Сложно объяснить в двух словах… Наши отцы – бизнес партнеры, наши семьи дружат. Сначала мы с ней просто общались, а потом все вдруг решили, что мы должны быть вместе.
– При чем тут "все"? Разве это не касается вас двоих?
– Если бы, – невесело усмехнулся он. – Отец и так считает меня бестолочью, все время приводит в пример старшего брата. Игорь – гордость семьи. Игорь унаследует папин бизнес. Игорь – золотой мальчик. А я так, неудачник, не оправдывающий его надежд. Единственное, чем я отличился, так это тем, что смог запудрить мозги мелкой девчонке, батя которой владеет половиной предприятий нашего города. Если я упущу ее, отец мне всю плешь проест.