Хочу видеть тебя
Шрифт:
Илья сидел рядом со мной, причем настолько тихо, что мне становилось страшно. Я словно была одна в этом переполненном жизнью месте.
— Илья, — позвала негромко, машинально проведя ладонью по траве в поисках его руки, но не нашла ее.
— М-м-м?
Губ коснулась облегченная улыбка, и я спросила:
— Ты слышишь все это?
— Что слышу?
— Природу…
— Хм… — он задумчиво стих, улавливая частичку того, что сейчас наполняет меня. — Ну, да.
Судя по его тону, под впечатлением от услышанного
— Здесь есть кто-нибудь?
— Комаров не заметил, не переживай, — хмыкнул он лениво.
— Я про людей.
— Рыбаки. Но они далеко, у другого края берега, где камыши. Бедняги явно участия спать сидя, потому что у них не клюет.
Мы снова погружаемся в молчание, и я некоторое время продолжаю прислушиваться к тому, что меня окружает. Среди громкого лепета птиц, я смогла выловить далекое кряканье уток, а неподалеку раздавалось монотонное жужжание шмеля. Иногда оно становилось резче и быстрее, будто его обладатель ускорялся, перелетая к другому более душистому цветку. Цветы… интересно какие здесь растут?
— О чем задумалась? — раздалось над ухом, и я вздрогнула.
— О том, как один мажорчик убивает свой выходной день в компании навязанной ему девчонки, — ответила кисло. — Не пойму, зачем тебе это?
— Просто решил навестить.
— А может, вину заглаживаешь? — попыталась уколоть я.
— Как угодно, — он не стал спорить и внезапно спросил: — Зачем ты носишь на глазах повязку?
— Сейчас так модно, не знал? Все незрячие жители страны переходят с темно-защитных очков на новый тренд.
— И долго ты еще будешь ходить самой модной девчонкой страны? — в его волнующем голосе прозвенели смешинки. — Когда операция?
— Наверное, через две недели, как пройдет воспаление.
— Как долго…
— Прикидываешь, сколько еще придется торчать в этой скучной деревушке? Ни клубов тебе, ни девочек, да и из алкогольных коктейлей здесь варят только самогон. Так тебе местечко, не так ли?
— С тобой разве соскучишься? Ты та еще язва, — вздохнул он. — Я, кстати, не пью. Совсем.
— Да ну? Ты какой-то неправильный мажор.
— Какой уж есть.
— И чем же ты занимаешься в свободное время, сторонник ЗОЖ? Спортом?
В памяти еще были свежи ощущения, насколько крепким казалось его тело. Особенно пока я находилась на его руках.
— Автоспортом.
— Ого! — не сдержала удивленного возгласа, среди моих знакомых таких еще не было. — Значит ты гонщик?
— Когда-то я планировал им стать, — ответ прозвучал как-то кисло. — Я стритрейсер.
— А разве это не одно и то же? — В тонкостях гоночных определений я не разбиралась.
— Нет. Это абсолютно разные понятия. Гонщик — это профессионал, ему можно принимать участие легальных соревнованиях, а стритрейсер — любитель, и все заезды, в которых он участвует, нелегальны.
— Значит сын кандидата в мэры нарушитель закона? Вот это новость!
— Бывают
— И почему же ты не стал профессионалом?
— Так сложились жизненные обстоятельства. Мне пришлось оставить спортивный клуб и перейти на уличные правила. Но… я все-таки рассчитываю вернуться в спорт. Просто несколько иным способом.
— Как все сложно. Неужели твой всемогущий родитель не может решить эту маленькую проблему?
— Может, — согласился отстраненным задумчивым голосом. — Он много что может… Но не станет.
— Не одобряет? — вдруг осенило меня.
— Скорее, ему все равно.
Его ответ удивил. Я почему-то считала, что дети богатых и влиятельных родителей всегда получают все, что хотят, лишь бы под ногами не мешались. А, оказывается, бывают и такие случаи. Не знаю, сколько времени мы провели под ивой за разговорами, но воздух уже раскалился от палящего солнца настолько, что становилось жарко даже в тени. Мы вернулись к дому и вошли в прохладные сени. Вроде бы мы ничего не делали, просто провели время на природе, но я дико устала. И не физически, а эмоционально, от новых впечатлений. А еще ужасно хотелось пить.
— Бабушка, мы вернулись! — оповестила я, когда Илья провел меня через порог.
А в ответ глухая тишина. Лишь звуки размеренных шагов разнеслись по стенам — это Илья прошел вперед, по всей видимости, чтобы заглянуть в комнату.
— Она еще спит… — объяснил он, помедлив.
— До сих пор? — удивилась я. — Сколько сейчас времени?
— Половина третьего…
Выставив руки перед собой, я неуверенно шагнула вперед. Мою руку тут же поймали твердые теплые пальцы и ненавязчиво потянули на себя.
— Бабушка, у тебя все хорошо? — спросила я громче, и, не дождавшись ответа, обратилось к Илье: — Проверь ее, пожалуйста.
Он молча выполнил просьбу, удалившись вглубь комнаты, а я так и осталась стоять в проходе. На душе зарождалось нехорошее предчувствие, но я гнала его прочь. Я слышала, как Илья несколько раз негромко позвал ее, а потом моя темнота вновь погрязла в холодной тишине. Минуты шли, но голоса бабули так и не было слышно. Наконец, раздались шаги. Илья навис надо мной и сказал:
— Я вызову скорую.
Глава 10
Я понятия не имел, что делать. Звонок в скорую помощь большого труда не требует, а вот как избежать встречи с родственниками Вероники, ума не приложу. Они, в отличие от нее самой, зрячие, и светиться перед ними в поганой шкуре Загороднева нельзя, безобидная старушка не в счет. Мало ли, они еще встретятся лично, и тогда могут возникнуть вопросы.
— Что случилось? — в панике прошептала Вероника и ее пухлые нежно-розовые губы задрожали. — Что с бабушкой?