Ход колдуньи
Шрифт:
Я взяла список у доктора.
– Все по инструкции, раз в неделю ко мне. – Доктор с теплой улыбкой покосился на сопящего лисенка. – Руби поможет с едой, заодно проконтролирует.
Горгулья согласно рыкнула в ответ.
У горгульи есть имя? Доктор оригинал. Обычно оживленным магией големам имена не дают.
– Все понятно? – Доктор Джеймс показал на лист в моей руке.
Быстро просмотрев список, я кивнула. Понятно. Кормить по часам, следить, чтобы не переохладилась. Давать микстуры. Разминать лапы на свежем воздухе
Очень надеюсь, что занятия для обменных адептов будут рядом с общежитием. Иначе рюкзак с лисенком и караван пузырьков станут моими постоянными спутниками.
– Не беспокойтесь, дорогая, вам попался на удивление крепкий щенок энфилда. – Доктор истолковал мой задумчивый вид по-своему. – Руби, пусть дежурный проводит.
Поблагодарив старика, я сунула инструкцию в карман платья, взяла на руки укутанного в ткань лисенка. Прикрыла его свободным концом тряпки.
Доктор Джеймс довольно улыбнулся, усаживаясь за стол. Горгулья с моим рюкзаком наперевес первой выпорхнула из кабинета.
Дежурный дремал, прислонившись к стене у входной двери. Из кармана его мантии выглядывал край блокнота и карандаш. Горгулья грозно нахмурилась, бесшумно опустилась на пол и рыкнула точно в ухо боевика.
– Травмы, ожоги, руны! Раны! – выпалил он, подпрыгивая и открывая глаза одновременно.
Руби ехидно скривила собачью морду, показала на меня пальцем и что-то нараспев прорычала.
– Довести, ознакомить. Будет сделано! – прекрасно понял ее теневик. Он забрал у горгульи рюкзак и открыл дверь.
Прижимая к себе сопящую лисичку, я вышла в ночь, окутанную ароматом цветущей яблони.
Дежурный, явно обрадованный внезапной прогулкой, сразу забубнил:
– У нас несколько казарм. Женская одна. Мужских три. Для семейных – коттеджи.
– Семейных адептов? – удивленно переспросила я, стараясь не отставать от быстро шагающего по дорожке теневика.
– Для преподавателей семейных, у которых жены тут работают, – пожал плечами дежурный. – В каждой казарме…
Теневик ответственно отнесся к приказу горгульи ознакомить меня с устройством института. Точнее, с устройством быта студентов.
Я узнала, что казармы одноэтажные. Что в каждой есть общие душевые и уборные. Что селят адептов по пять человек в комнате. Переселиться или обменяться местом нельзя. В каждой казарме есть чулан со всякой всячиной вроде тряпок, ведер и лестниц и отдельные классы для самостоятельных теоретических занятий. Что практические навыки надо отрабатывать на учебном полигоне. А кормят в столовой, она рядом с казармами. Кормят хорошо, сытно. Три раза в день.
– Если повезет, – поморщился мой провожатый.
– Это как? – Я в недоумении покосилась на марширующего теневика.
Мы как раз свернули на очередную боковую дорожку, и я начала подозревать, что зря раньше считала, что
– Просто. Попадешь к Эмерсону, считай, на диете, – со смешком ответил теневик.
Только вот мне что Эмерсон, что ясень с дубом, мимо которых мы прошли, все одно.
– Кто он такой? – спросила я, пряча высунувшееся ухо лисенка под тряпку.
– Замректора, тренер нашей команды, преподаватель, – пояснил теневик. – У него главное – его занятия, а еда подождет.
Вполне ожидаемо. Вон как он парней строил!
Мы остановились у двери длинного одноэтажного здания. У входа сидела горгулья. Для разнообразия скульптор сделал ее вполне симпатичной, чем-то напоминающей гибрид кошки и человека с крыльями.
– По обмену, – выдал теневик, едва глаза статуи зажглись зеленым огнем.
Горгулья недовольно рыкнула.
– Я откуда знаю, где ее носило? – огрызнулся парень, отдавая ей рюкзак.
Отсалютовал мне и неторопливо, так, что ноги заплетались, побрел прочь от казармы.
Каменная комендантша вопросительно уставилась на меня.
– Ну… – Как бы объяснить попроще? – Мне случайно забыли сообщить время отправки… и я отправилась с вашей командой.
Горгулья рыкнула. Кажется, спросила: «Так это ты, что ли?» – и показала лапой на свой медальон, в котором, очевидно, тоже была спрятана линза.
Я на линзе? Ну да – я на всех линзах. Похоже, становлюсь знаменитостью.
Горгулья снова рыкнула, в этот раз приглашая, и открыла дверь.
Пока мы шли по длинному коридору, она на пальцах, буквально тыкая передней лапой в таблички на дверях, объясняла, что и где находится. Жилых комнат было всего шесть. Занято пять. Все на одной стороне. Удобства в конце коридора. Там же чулан. Классы напротив жилых комнат. Их три.
Меня поселили с адептками первого курса. Три имени на табличке промелькнули перед носом: провожатая затолкала меня в темную комнату, всучила рюкзак и закрыла дверь.
Пока я хлопала глазами, пытаясь привыкнуть к царящей вокруг черноте, с противоположной стороны коридора донеся стук. Кажется, стучали каменными когтями.
– Занимаюсь! – отозвался сердитый девичий голосок.
Потом снова стук. И второй голосок:
– Ну что тебе на крыльце не сидится?
Третья девушка начала возмущаться еще до стука:
– Сама же сказала запираться, если не хотим, чтобы нам мешали заниматься?
В рыке горгульи прозвучало что-то вроде: «Вы когда спать думаете, полоумные? Сидят и сидят всю ночь напролет!»
Вот это рвение к знаниям!
Восхитившись упорством девушек, занявших оборону в классах, я всмотрелась в темноту. Мерцающий голубой огонек обнаружился рядом с дверью. Опустив рюкзак на пол, я переложила лисенка в одну руку, второй легко дотронулась до магического выключателя.
Если комната общая на несколько человек, освещение должно регулироваться.