Ход коня
Шрифт:
Мине всю ночь снились кошмары, но к утру все бесследно развеялось. Она проснулась вспотевшей больше обычного, поэтому утренние гигиенические процедуры заняли вдвое больше времени. Как следствие, Мина опоздала на работу. Юлия только что заканчивала обзор ситуации. Успешность работы в воскресенье во многом зависела от того, что коллегам удалось сделать в субботу. Мина надеялась, что больше, чем ей.
Выйдя из ворот своего дома, она замерла на месте. Мина слишком хорошо знала эту большую черную машину. В груди как будто забилась маленькая колибри, ища выхода из клетки. Зачем он здесь?
Она подбежала к машине, дернула заднюю дверцу:
– Что случилось?
– Сядь, – велел он вместо ответа.
Одно это слово пробудило лавину воспоминаний. Он никогда не бывал щедр на слова и слишком привык отдавать приказы. Что было объяснимо, с учетом его положения. Но и в самом начале карьеры, когда они еще жили вместе, разговаривал примерно так же. Как будто всегда имел отправной точкой данную ему власть над другими людьми.
Мина села, предварительно осмотрев сиденье. Идеальная чистота. Наверняка есть люди, чьей единственной обязанностью является поддержание порядка в салоне этой машины.
– Что случилось? – повторила Мина, взглянув на водителя.
Само присутствие свидетеля показалось ей странным, но солнцезащитные очки водителя ничего не выдавали, когда Мина смотрела на него в зеркало заднего вида. Мужчина смотрел прямо перед собой.
Разумеется, быть в нужный момент слепым и глухим – часть его работы.
Мина перевела взгляд на другого мужчину, сидевшего рядом с ней на заднем сиденье. Сердце снова затрепетало. Зачем все-таки она здесь?
Он вычеркнул ее из своей жизни и жизни Натали. Мина поняла и приняла это. Таким было его главное условие. Если она уйдет от них, все связи оборвутся. И так продолжалось много лет. Он не приближался к ней, она – к нему. Вот так, просто. Пока они не застукали ее два года тому назад, и после этого больше не давали о себе знать. И Мина старалась держаться на расстоянии. Больше никакого наблюдательного пункта на платформе Блосуте. И никакого кофе в Кунгстредгордене. Что же случилось теперь?
И почему рядом с ее домом?
Мина сосредоточилась на крошечном пятнышке на спинке переднего сиденья. Единственном на идеально гладкой кожаной поверхности.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Она повернулась и встретила его взгляд. Стальной, как всегда. Но в ясных голубых глазах мелькнуло беспокойство. О, эти глаза, совсем как у Натали…
– Она вышла на контакт, – сказал он. – Ты должна была удерживать ее на расстоянии.
Мине не нужно было спрашивать, кого он имел в виду.
– Я давно не разговаривала с мамой, – ответила она.
– Натали с ней. С прошлой пятницы. Мои люди, конечно, всё видели. Это я не велел им вмешиваться.
Мина вспомнила, как два года назад, летом, не смогла отказать себе в чашечке кофе в компании Натали. Охрана увела дочь раньше, чем Мина успела сесть.
– До сих пор у тебя не возникало проблем с вмешательством.
– Все верно, – вздохнул он. – И привело к тому, что сейчас у нас с Натали… довольно натянутые отношения. Мне не хотелось бы усугублять ситуацию без необходимости. Не то чтобы я не знал, где этот дом… да и Натали теперь
Мина прикусила язык. У нее вошло в привычку следить за Натали по телефону. Маленький GPS-передатчик, который она спрятала в рюкзаке дочери, должно быть, угодил в отсек, куда Натали редко заглядывала. Именно об этом свидетельствовали ежедневные перемещения красной точки по карте в телефоне. Но дело Оссиана на последние несколько дней вычеркнуло Мину из остальной жизни. Она не проверяла местонахождение Натали с утра среды, когда та была в отцовском доме. Мине стало стыдно. Не будь она такой забывчивой, отец Натали не сказал бы сейчас ничего нового для нее.
– Почему бы тебе просто не забрать ее? – спросила она. – Ты ведь знаешь, где это.
Мина заметила неуверенность на его лице. Если такое случалось раньше, то на доли секунды, настолько краткие, что, оглянувшись на него во второй раз, Мина могла поклясться, что ничего такого не было. Но сейчас это затянулось.
– Я не знаю, – ответил он. – В конце концов, у нас соглашение – никаких контактов. Но это ее бабушка, и прошло столько лет…
Окончание фразы повисло в воздухе. Взглянув в зеркало заднего вида, Мина увидела, что водитель все так же смотрит перед собой, не двинув ни единым лицевым мускулом за солнцезащитными очками.
Она поняла. Отец Натали боится, как будет выглядеть в СМИ в связи с тем, что он не давал дочери встречаться с близкими родственниками.
– Ты хочешь, чтобы я что-то сделала?
Он покачал головой, как будто подыскивал подходящие слова. Это была одна из его главных особенностей – никогда не говорить опрометчиво. Иначе он не поднялся бы так высоко.
Проходившие мимо люди смотрели на машину. Должно быть, перед обыкновенным жилым домом она смотрелась особенно странно. А тонированные стекла только разжигали любопытство.
– Я хочу, чтобы ты поговорила с матерью, – услышала Мина наконец его голос. – Без ведома Натали. Тебя она послушает. Но мы должны быть очень осторожны.
Мина заставила себя сделать еще один глубокий вдох, чтобы успокоиться. Внутри нее бушевала буря. Мысли, воспоминания, эмоции, которые она до сих пор так старательно подавляла. Все то, без чего приучила себя жить.
– У меня важное расследование, – сказала она.
– Пропавший ребенок, – кивнул он. – Я смотрел пресс-конференцию. У меня информация, что сегодня вы нашли его мертвым.
– Тогда ты понимаешь, что мне есть чем заняться в данный момент. Встреча Натали с бабушкой меня не беспокоит.
Их взгляды снова встретились.
– Нет, но тебе, возможно, стоит обеспокоиться тем, что Натали может от нее услышать.
Ее охватила тревога. Он прав, конечно. Все их соглашения – карточный домик. Который грозит рухнуть каждую секунду, пока Натали с бабушкой. А если это произойдет, он похоронит под собой не только Мину, но и ее дочь.
– Я попробую, – прошептала она.