Ход кротом
Шрифт:
— Тарщ комроты, мне после ночного сон по уставу положен — четыре часа!
— Куй тебе в карман положен и солью присыпан, Корабельщик на территории. Как думаешь, будет цирк?
Степаныч глухо заржал из динамика:
— Обязательно, там же бронесарай Дыренкова выкатили. Наверняка, потому и приехал. Я побежал!
— Расскажешь потом, — сказал дежурный в замолчавшую трубку.
Степаныч со всех ног бросился на огневую номер четыре, про себя удивляясь, что Корабельщик не шарился по громадной территории вслепую, а сразу и быстро явился именно в центр начинающегося скандала. Впрочем,
Вот Степаныч и прибежал. Огневая номер четыре — громадная подкова насыпанного вала-пулеуловителя, длиной метров сто. Вдоль боковой линии флажки через полсотни метров, пять интервалов. На открытой стороне подковы навес для стрелковой работы, а перед навесом группка мужчин в военном зеленом, в гражданском коричневом и черном, и сам изобретатель в блестящем кожаном плаще, горячится, размахивает руками:
— Прогрессивная конструкция! Несущий корпус! Все на сварке, не на дедовских заклепках! Для защиты с воздуха предусмотрена турель! Вот, за башней!
Николай Дыренков махнул рукой и все послушно повернули головы. Под солнцем жарился серый броневик — большой, как автобус, на трех осях, с вытянутым капотом и подбашенным горбом.
Опытный Степаныч, видевший-перевидевший на полигоне чертову прорву всякого, решил, что из автобуса чудо-юдо и собрано. Сняли корпус, на шасси фанерный макет прилепили, по месту подрезали, разобрали и уже по фанерке выпилили броневую сталь. Дыренков как раз таким подходом славился. Неизвестно, как на самом деле, но в легендах полигона броневик «Д-8» появился именно так. Изобретатель на живую нитку обшил собственный «Форд», успел за сутки предъявить наркому прототип и так получил заказ.
Правда, военные в итоге забраковали машину с единственным пулеметом из кормового бронелиста. Нынче уже не царское время, когда броневики ходили в атаку на задней передаче, чтобы в случае чего быстро выскочить из-под огня не разворачиваясь. Но ведь это ж, пойми — потом!
А тогда, выдурив заказ, Дыренков наплодил еще чертову прорву всякого, причем броневагоны у него вышли вполне удачные. К моменту скандала с вот этим «Д-13», броневагоны намотали уже за семь тысяч километров. Наркомат внутренних дел хвалил двухбашенники и просил еще: гонять басмачей у них получалось лучше некуда. Туркестан — места не для паровозов, а броневагону вода не нужна, только бензин. Тут Николай угадал верно. К тому же, Дыренкова знал сам Ленин, еще по работе в Рыбинске.
Так что изобретатель получал деньги, ресурсы и вот выкатил на испытания «Д-13». Здоровенный броневик под пушечную башню, практически уже колесный танк.
Но…
Военные — Степаныч узнал только
— Зачем столько боковых пулеметных установок? Они без толку ослабляют бронелист, пользоваться же ими все равно невозможно. Считаю, целесообразно оставить одну установку спереди и одну сзади, а боковые убрать, так как они стесняют командира башни.
Незнакомый Степанычу красный командир с натугой откинул броневую дверцу, залез на место водителя и показал, как рукоятки оружейных макетов упираются в бока, цепляют шинель.
Закрыл за собой дверцу, погремел внутри, выставил голову из башни и нехотя признал:
— Условия наблюдения… Башня с круговым вращением, люк… В общем, удовлетворительные.
Скрылся в башне, откинул тяжелую, нагретую солнцем бронедверь, вылез. Распрямился, вдохнул полной грудью. Отряхнул с шинели приставшую ржавчину и рявкнул:
— А ваша турельная установка вовсе не оправдывает своего назначения. Недостаточный угол возвышения. И совсем не защищает стрелка от поражения с воздуха. Тут же не самолет, к чему экономить вес? Уберите турель авиационного типа, нужен хотя бы щиток.
— Что еще добавите, товарищ Свечин? — Ворошилов обошел машину по кругу несколько раз, не прикасаясь.
— Сильная перегрузка шасси. Броневой защиты в шесть миллиметров недостаточно. Нет заднего поста управления. Никакой радиосвязи. Плохой обзор с места водителя.
— Наконец, в этой машине сто двадцать два метра сварных швов, — добавил гражданский колобок в коричневом костюме с вытертыми рукавами. — Она же стоит больше ста пятидесяти тысяч, даже в серии! Кто это варить будет? Откуда я вам столько сварщиков наберусь, тут же фабзайчики не годятся, разрядные нужны, с личным клеймом и допуском военприемки!
— Разрешите! — Корабельщик поднял руку с пачкой… Сначала Степаныч решил, что папирос: плотная серая бумага со схематичным рисунком.
— Да, товарищ Корабельщик.
Нарком информатики поглядел на Буденного и Ворошилова, прищурился:
— Товарищи, у нас не так много толковых техников и, э-э… Механиков. Разумно ли отвергать с порога новую машину? Допустим, что при определенной доработке броневик можно принять?
Военные переглянулись. Дыренков приосанился, заблестел в жарком солнце новенькой хрустящей курткой. Запах смазки с нагретым железом перекрыло запахом хорошо выделанной кожи.
Степаныч поглядел на Буденного. Усатый конник явно увидел в лице Корабельщика нечто важное и одобрил моряка. Но тоже одними веками, не для всех. Тогда нарком информатики преувеличенно-вежливо заговорил с изобретателем:
— Товарищ Дыренков, если вы мне окажете содействие в одной небольшой проверке, я берусь протолкнуть этот ваш броневик на вооружение.
— Все, что в моих силах.
— Водить вашу машину вы можете?
— Какой же я инженер, если не смогу.
— Прекрасно, займите место водителя, мне оставьте место стрелка. Я сделаю некоторые приготовления.
Дыренков обернулся кругом, снова обдав людей запахом свежей кожаной куртки, бросился в броневик, потащил на себя тяжелую дверцу. Корабельщик огляделся; синие глаза уперлись в Степаныча прожектором: