Ходит черная королева

Николаева Юлия Николаевна

То, что она не выходит из дома, не значит, что о ней никто не знает. Найти ее не составит труда. Нет, она однозначно не прячется. Если только… от себя? Убила кого-то и немного тронулась головой. А что, такое возможно. Отсюда отрешенный вид, погружение в собственный мир, побег от реальности. У нее действительно есть деньги, чтобы откупиться. От других, но не от себя.

А теперь кто-то угрожает ей возмездием за совершенное преступление. Узнала она этого человека? Сложно сказать, если в трубке так же шипело и свистело, как при разговоре

со мной, можно предположить, что звонивший как раз старался сделать так, чтобы его голос был неузнаваем.

Я покивала своим мыслям, перевела взляд на стену и поняла, что уже минут пятнадцать стою с кистью в руках, так и не сделав ни одного мазка.

– Черт, – выругалась я. – Так не пойдет.

Помыла кисть и побежала в комнату. Ветер ответил на первом же гудке, словно ждал моего звонка. Я посчитала это везением.

– Нужна помощь, – я прошла к окну и выглянула во двор, он был пуст.

– Слушаю.

– Мне нужна распечатка звонков домашнего номера Савицкой. Конкретно интересует вчерашний день около часа и сегодняшний около девяти утра. Входящие звонки.

– Боюсь спросить, чем ты там занимаешься? – хмыкнул Ветер.

– Расскажу, как увидимся. Кстати, как насчет сегодня? Скажем, часов в девять вечера у меня дома. Сможешь?

– Думаю, да.

– Можешь приехать пораньше и встретить меня с чашкой чая, – пошутила я. – А еще мне нужен набор отмычек.

– Как все серьезно, – голос Ветра сквозил насмешкой. – А ты умеешь ими пользоваться?

– Надеялась, ты меня научишь.

– Так, я понял, ты полна энтузиазма докопаться до всех истин сразу. Встретимся в девять у тебя, я жажду знать, что ты раскопала.

Остаток дня я провела, как на иголках. На работе было не сосредоточиться, я тупо торчала в студии, делая вид, что тружусь. Впрочем, меня никто не проверял. Савицкая куда-то уехала на весь день, Ольга не показывалась, даже на обед и ужин не вышла. Кирилла тоже не было, задержался в городе. Я встретила его машину на въезде в поселок, откуда уехала на такси, клятвенно пообещав вернуться утром.

Квартира встретила меня темнотой и тишиной. С минуту я постояла на пороге, прислушиваясь, потом зашла в комнату и зажгла свет. Ветер лучезарно мне улыбнулся, часто моргая.

– И где мой чай? – прищурилась я.

– На столе.

Мы прошли в кухню, оказалось, Саша и впрямь расстарался: тут и заварник, и сливки в специальном кувшинчике.

– Разве у меня такой был? – указала я на него пальцем.

– Нет, принес с собой. Кстати, хочу оставить в твоей квартире, ты не против?

Я уставилась на него с улыбкой.

– Ветров, ты вообще умеешь подарки дарить?

– Я вроде говорил, что подкатывать к девушкам – это не мое.

Я рассмеялась.

– Если кувшинчик со сливками – это твои подкаты, то да, ты обречен. Узнал насчет звонков?

Ветер не спеша налил нам чай, потом достал набор для самокруток и принялся крутить сигаретку.

– Порадовать

тебя нечем. Оба звонка совершены из телефона-автомата, причем с разных концов города.

– Серьезно? – удивилась я. – Я думала, они уже сто лет не работают.

– В целом, так и есть. Большинство переломаны, и чинить их не спешат. Но есть несколько рабочих. Вообще-то, карточки для них продаются в газетных киосках, но пока никто из продавцов не сознался, что продавал их последнее время. Мои люди поспрашивали и народ на улице, никто ничего не видел. Камер вокруг нет. Ты довольна?

– Твоей работой – конечно, – улыбнулась я, – как всегда обстоятельно. Спасибо.

Ветер дернул бровью, засовывая самокрутку в рот. Прикурив, выдохнул дым в сторону и спросил:

– Может, поведаешь, что там у тебя творится?

– Вчера Ольге Савицкой кто-то позвонил, и она потеряла сознание. А сегодня звонок повторился, только трубку сняла я.

– Дай угадаю, – хмыкнул Ветер. – Представилась Ольгой?

– Точно. И получила обвинение в убийстве и обещание возмездия, – я сделала несколько глотков чая, пока Ветер задумчиво курил, глядя перед собой. – Ольга точно не приняла это за дурацкую шутку, – продолжила, устав ждать от него слов. – А это значит, что она могла действительно совершить убийство.

– И ты решила ее рассекретить?

– Конечно.

– Я думал, ты занята тем, что расписываешь студию?

Я недоуменно похлопала глазами.

– Я думала, ты именно этого и хотел: чтобы я нашла что-то интересное.

– Я хотел, чтобы ты расписывала студию, присматриваясь к обстановке вокруг. А не лазила с отмычками по чужому дому, напоминающему причуду чокнутого фанатика рыцарей.

– Но если я не буду лазить, мы не узнаем правду.

Мы с Ветром поиграли в гляделки, потом он качнул головой, туша окурок.

– Ладно, оставим пока без комментариев твои слова о нас и наших желаниях узнать правду. Просто любопытно, каков твой план?

– Порыться в вещах Ольги. Дом разделен на две части, но между ними есть дверь, она заперта, что даже хорошо. Вряд ли кто-то решит, что я брожу по дому, взламывая замки. Есть шанс остаться незамеченной.

– И что ты планируешь найти? Дневники с кровавыми описаниями? Фотографии трупов?

Я допила чай и громко отставила чашку.

– Я поняла, ты считаешь мою затею дурацкой. Но надо ведь с чего-то начинать, разве нет?

– Точно. Например, попросить меня покопаться в ее жизни. Возможно, нет там никаких страшных историй, и мы быстро найдем объяснение этим звонкам.

Я вздохнула. Рациональное зерно в его словах имеется, чего уж спорить.

– Ладно, – нехотя согласилась. – Но отмычки все же оставь.

Саша хмыкнул, но положил на стол набор отмычек на брелоке.

– Попросишь провести мастер-класс по специальности домушник? – спросил насмешливо.

– Точно. И кстати, он будет бесплатным.

<