Ходячее недоразумение в академии Примы
Шрифт:
— Знаете, Варвара, ваш случай крайне редок, поэтому мне сложно сказать что-то конкретное, но одно могу сказать точно: с десяток параллельностей в вашем распоряжении точно есть.
Десяток — это много! От радости я чуть на месте не запрыгала, но слова деда быстро вернули меня с небес на землю:
— Ага, и одну из этих возможностей перемещения ты уже профукала.
— Это же случайно вышло, — засопела я. — Зачем мне постоянно об этом напоминать? — пробубнила себе под нос.
Но дед услышал:
— А затем! Чтобы ты свой браслет больше не
— Глеб Харитонович, думаю, Варвара уже поняла свою ошибку и больше ее не повторит, — к моему удивлению, встал на мою защиту ректор. — А пока лучше отправить девочку в общежитие отдыхать. На нее сегодня свалилось слишком много потрясений…
Я благодарно вздохнула и пошла к двери, подозревая, что мама сейчас молчит не просто так, она еще явится ко мне в общагу, чтобы лично пропесочить.
Когда я уже была на пороге, ректор добавил, разбивая зародившуюся к нему симпатию:
— …И не забудьте, что с завтрашнего дня у вас начинается недельная двухчасовая отработка в лабораториях. Подойдите к секретарю, она все объяснит.
Мне оставалось только закрыть за собой дверь и в очередной раз вздохнуть.
— Варя! — позвала меня мама, не успела я отойти от двери и пары шагов. Видимо, решила поговорить со мной прямо сейчас. Она огляделась, убедилась, что секретаря ректора нет на месте, и потащила меня к диванчикам в приемной. — С тобой правда все хорошо? — с волнением заглянула она мне в глаза.
У нее всегда так: сначала поругает, выплескивая свой страх за меня, а потом, как сейчас, прижмет к себе и гладит по непутевой голове. У меня на глаза навернулись слезы. Все же день и правда выдался очень непростым, а уж приключения в разрушающемся мире способны доконать кого угодно.
— Да, все хорошо, мам, — я шмыгнула носом.
— Сильно испугалась?
— Знаешь, если бы не Егор, наверное, сильно бы испугалась. Там было очень жутко.
— Да, Егор хороший мальчик. Он тебе нравится?
— Ну… Как бы да, — смутилась я.
— Что ж, надо будет к нему присмотреться… — задумчиво сузила глаза мама.
— Зачем это? — насторожилась я.
— Не бери в голову. Лучше скажи, как ты так с вампиршами подставилась? И зачем вообще сотворила такую дичь?!
— Ну… понимаешь. Они… — и я в двух словах рассказала ей причины своего поведения.
— Интересно… Так, говоришь, за дело им мстили. Тогда ладно.
— Что ладно? Им-то что? Походят себе зелененькими немного, а нам целую неделю лаборатории нужно мыть, — насупилась я.
— Ничего, в следующий раз будешь более детально продумывать последствия своих действий, — отрезала она. — А что касается вампирш… Ты ведь использовала мой универсальный закрепитель?
— Ну да. Тот самый, над которым ты работала и благодаря которому Мотя так качественно покрасился.
— А знаешь, эту зелень теперь ведь только с кожей соскоблить можно… — хитро глянула на меня мама.
— Или заказать твой экспериментальный лосьон… — начала понимать
— Но он в продажу поступит еще очень нескоро, — с деланным расстройством произнесла мама-ведьма.
— Как думаешь, сколько пройдет времени, прежде чем они поймут, как попали? — кровожадно улыбнулась я.
— Не меньше недели.
— Жаль… Значит, отрабатывать все же придется.
— Ничего, тебе будет полезно приложить свою неуемную энергию на благо общества.
— Ну спасибо, — скривилась я.
— Всегда пожалуйста, — усмехнулась мама и встала. — Ладно, Варь, иди отдыхай, — она чмокнула меня в щеку и как в детстве дотронулась своим носом до моего. — А мне нужно вернуться в кабинет ректора.
Когда Маргарита вернулась в кабинет, что-то серьезно обсуждавшие мужчины замолчали, и в комнате повисла гнетущая тишина.
Женщина устроилась напротив них в кресле, некоторое время смотрела то на одного, то на другого и, поняв, что продолжать беседу они не собираются, спросила:
— Что такого показал этот ваш артефакт, что вы солгали моей дочери?
— Почему ты решила, что мы солгали? — приподнял бровь Глеб Харитонович.
Она укоризненно посмотрела на свекра:
— Вы так красноречиво переглядывались, и только Варя могла поверить в то, что артефакт не смог с ней взаимодействовать, потому что она ведьма.
— Тебе не понравится наш ответ… — задумчиво глядя на невестку, ответил мужчина.
— Я это и так знаю. Так что не так с артефактом?
— С артефактом все так, но… — Глеб Харитонович замялся.
А ректор встал из-за стола и наложил на кабинет дополнительную магическую защиту. Это еще больше насторожило женщину.
Мужчины снова переглянулись. Напряжение в комнате нарастало.
— Марго, то, что я тебе сейчас расскажу — крайне опасная для всех нас и в первую очередь для Варвары информация. Если все и правда так, то, боюсь, нам всем нужно быть крайне осторожными, — начал наконец ректор. — После смерти Марка и исчезновения известного тебе Ключа, мы с Глебом Харитоновичем много думали и анализировали. Этот вариант тоже мелькал в наших умозаключениях, но казался слишком нереальным, и мы его отбросили. Но сегодня… Сегодня мы с ним пришли к одному и тому же выводу… — мужчины снова переглянулись, и Марго увидела разрешающий кивок свекра. — Видимо, перед смертью Марк вовсе не спрятал ключ, как думали мы и его убийца…
В кабинете повисла тягучая, не предвещавшая ничего хорошего тишина. Марго пристально смотрела в глаза Александра, пытаясь понять, что он хочет сказать.
— …Он его активировал, — наконец, договорил ректор.
— То есть как активировал? — опешила женщина. — Каким образом?
— Даже представить не могу. Но, похоже, он отдал его своей дочери.
— Варе? Что за бред?! — нервно рассмеялась Маргарита. — Ей тогда и четырех не было!
Александр подошел к женщине и, взяв за руку, снова усадил в кресло, с которого она подскочила. Присел на подлокотник и, не отпуская ее ладони, спросил: