Ходячее недоразумение в академии Примы
Шрифт:
А потом вдруг стало очень страшно, что меня сюда не возьмут, и я в волнении закусила губу и покосилась на гоблина. Не будь его рядом, я бы еще раз уточнила у мамы с дедом — точно ли я смогу сюда поступить, но терять лицо при будущем однокурснике не хотелось, и я, насупившись, сосредоточилась на воротах, к которым мы как раз подъехали.
Как только гоблин посигналил, к нам из неприметной дверцы в воротах вышел охранник — высокий почти квадратный тролль вполне цивилизованного вида, даже с бэджиком, приколотым к карману голубой форменной рубахи.
— Чего надо?
— Привет,
— Поздно уже, — пробурчал тот. — Вертай взад.
— Трумбриг, имей совесть! У нее еще больше часа есть!
— Она бы еще в последнюю минуту приперлась, — оглядывая меня исподлобья, ответил тролль. — А мне потом карауль этих запоздавших и вылавливай по всей академии.
— Ой, да ладно тебе! Можно подумать, это и правда твоя головная боль. Пропускай уже!
— Знаешь что, Чихуа-хуа недоделанный, сказал — вертайся взад, значит — вертай, иначе… — он демонстративно приложил кулак к раскрытой ладони.
— Эй, ты чего? Обиделся, что ли, что я в прошлые выходные тебя в карты обыграл? Так все ж честно было! Чего обижаться?!
— А я и не обижаюсь, — пробасил в ответ страж, — я тебе сейчас просто кости намну, и все.
И тут двери открыла моя мама и вышла из машины. Поправила шляпку, оглядывая высокие стены и резные ворота академии, остановила взгляд на охраннике, сняла большие солнцезащитные очки и улыбнулась:
— Добрый день. Могу я узнать причину задержки нашего такси?
Тролль на время утратил дар речи, а весь его вид сделался таким глупым, что мне удалось сдержать смешок с большим трудом. Да уж, мамино ведьминское обаяние пробивало навылет еще и не таких грубиянов.
— А? — наконец, выдала эта гора мышц.
— Почему стоим, спрашиваю. Нам нужно ехать.
— Ехать? Куда?
— Туда, — мама пальчиком указала на ворота, и взгляд тролля, как привязанный, скользнул в том же направлении.
— А! Простите, госпожа, — наконец, очнулся он. — Конечно! Сейчас! Я все открою!
И тролль поспешил скрыться в своей калитке, после чего ворота начали медленно открываться.
У меня же перехватило дух в ожидании того, что же я сейчас увижу!
Глава 4
— Что? Вот это недоразумение будет учиться в академии магии?! — тыкая в меня костлявым пальцем, искренне возмущался согбенный старик в длинной коричневой мантии.
Он даже вышел из-за своего стола и потыкал в меня пальцем. Больно, между прочим! А ведь только что он с презрительной ухмылкой измерил у меня магический потенциал, бубня себе под нос:
— Ведьма! До чего докатились! Я — заслуженный магистр исторических наук Вениамин Пожидайкин — измеряю потенциал стихийной магии у ведьмы! Чтоб я еще когда-нибудь позволил себя втянуть в подобный фарс…
Нам и правда с трудом удалось найти в академии в конце рабочего дня хоть одного преподавателя. А уж то, как мы его уговаривали провести измерения — отдельная песня. Не имей мой дед такого веса в местном обществе и не примени все свои способности
Конечно, мы бы с удовольствием поискали другого преподавателя, но время утекало, а дожидаться окончания последнего часа приема документов никто не стал, полагая, что все, кто хотел, уже подали заявления. А потому в главном здании нам буквально в последний момент удалось найти только вот этого обязательного во всех отношениях преподавателя истории магии.
Вот он и считал обязательным потыкать в меня пальцем и удостовериться, что ему не чудится, что ведьма может одновременно обладать и стихийной магией. Мама рассказывала, что сейчас в параллельностях куча полукровок, у которых магические способности подчас смешиваются так, что сам черт ногу сломит, а тут всего лишь маленькая ведьмочка со способностями к стихийной магии! Что тут такого-то?! Забавный мигающий разноцветными огоньками округлый приборчик, которым только что непонятным для меня образом проводили замеры, это подтвердил — стихийной магией, хоть и средненько, я обладаю, так что какая разница, ведьма я или нет?
У меня от этих мыслей у самой ум за разум заходил. До сих пор ведь до конца во все это не могла поверить. Но это не значит, что у кого-то это должно вызывать такое возмущение!
— И вовсе я не недоразумение! — не смогла я сдержать протест. Надоели уже сегодня с этим «недоразумением»! Сколько можно-то?! Каждый встречный поперечный так и норовит обозвать! — Меня, между прочим, Варварой зовут.
— Варварой ее зовут, видите ли… — и он погрозил перед моим носом узловатым пальцем. — Только ведьмы в этой сумасшедшей академии еще и не хватало! Святые параллельности, и куда только мир катится?! — и продолжил бубнить что-то себе под нос, усаживаясь за стол и более внимательно рассматривая мои документы. — Варвара Лучегорская, шестнадцать лет. Так-так… Ходок… Что?.. Ходок?!.
Дедок уставился на меня, а я так и застыла с рукой, в которой зажала ириску. Случайно ее только что нашла в заднем кармане шорт и даже сама удивилась.
— Что это у вас? — подслеповато прищурился он.
Я посмотрела на конфету, на профессора и, сглотнув набежавшую слюну, положила ее перед ним. Вот честно, от сердца оторвала!
— Это вам. Ириска.
— Что такое Ириска?
Он что, правда не знает, что такое ириски и даже их не пробовал? Нет, теперь мне точно ее не жалко! Человек не пробовал ириски! Это же нонсенс!
— Это конфеты с Земли Изначальной, — и, не удержавшись от вздоха, добавила: — мои любимые.
Старичок с подозрением посмотрел на меня, покосился на конфету, пожамкал губами, явно о чем-то раздумывая.
— Спасибо, — спрятал конфету в стол. — Сейчас запишем точные данные измерений, и можете быть свободны…
Он взял в руки приборчик и стал что-то там на нем рассматривать. Мне тоже было интересно, я подошла как можно ближе и вытянула шею, чтобы ничего не пропустить, но тут профессор так на меня зыркнул, что я втянула голову в плечи и отступила на шаг от стола.