Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
На улице толпа едва ли была меньше. Войоны — как полированные копы, так и тусклые аборигены — стояли рядами, забивали стоянки, теснили друг друга колесами на узких перекрестках. Там и сям спешили бутылочно—зеленые йеркли или сине—белые клуты — редкие цветные пятнышки среди беспокойного черного моря. За освещенными витринами лавок виднелись куопяне и другие представители племен, собравшиеся кучками и следящие за улицей. Не считая приглушенного гомона войонских диалектов, город хранил зловещее молчание.
Ретиф бодро шагал вперед, и войоны покорно уступали
— Не заглянуть ли тебе сюда, терри, чтобы избежать толпы,— послышался за спиной Ретифа тонкий голос. Он обернулся. В дверях крошечной лавчонки стоял маленький тщедушный куопянин л иловатого оттенка из племени Флинк. Он отступил, и Ретиф вошел за ним, оглядывая уставленные сувенирами полки — ялканское стекло, помятая медная утварь племени Джак, деревянные предметы из далекого Лавенброя, полуосвещенная витрина с хуганской религиозной мозаикой, отображающей Двенадцать ритуальных расчленений.
— Броская вещица, верно? — спросил флинк.— Пользуется огромным спросом у вашего брата, терри.
— Это верняк,— согласился Ретиф.— Полагаю, отсюда нет черного хода?
Флинк смотрел на улицу.
— Икк замышляет на этот раз что—то крупное; таких сил прежде в городе не было. Он вывел на улицы половину своего племени, они стоят, будто в ожидании сигнала.— Он повернулся к Ретифу.— Черный ход есть, но вам не уйти далеко, когда кругом громилы Икка. Кажется, сейчас ты единственный терри в Айкиксе, все еще бегающий на свободе.
— Это отличие я и хотел бы сохранить,— подчеркнул дипломат.
— Терри, я рад бы помочь тебе,— флинк покачал головой.— Но ты бросаешься в глаза, как личинка чужой масти в инкубаторе…— Он смолк и резко щелкнул рудиментарными надкрыльями.— Если только… Терри, хочешь рискнуть?
— Стоять здесь — куда больший риск,— отвечал Ретиф.— Копы окружают со всех сторон.
— Идем.— Флинк отодвинул в сторону гобелен и взмахом пригласил дипломата в еще более крошечную комнатушку позади лавки, в которой зияли несколько темных туннелей —не более чем отверстия двух футов в диаметре.
— Боюсь, тебе придется ползти,— сказал он.
— Один из основных навыков дипломата,— успокоил Ретиф.— Указывай дорогу.
Последовало пятиминутное путешествие по тесному лазу, который петлял, разворачивался назад, внезапно поднимался и спускался, пока не свернул наконец резко влево, приведя путников в пахнущую кожей и воском келью, освещенную
— Похоже на анатомические фрагменты аборигенов,— заметил он.
— Верно. Это кладовая хирургических запчастей Соппа. У него лучший запас во всем районе. Идем.
Ковыляя на маленьких колесах, более подходящих в качестве тележки посыльного, флинк повел дипломата мимо наваленных грудой сегментов щитков блестяще—шоколадных, кричаще—оранжевых, масляно—желтых, ядовито—зеленых и Медно—красных оттенков. На некоторых металло—хитиновых пластинах имелись ребра, выпуклости, шишки и крючья, другие щеголяли расцветкой «в горошек» и ребрами контрастных тонов, либо отделанными серебром розетками. Были и несколько щитков с перьями, чешуей или колючками. В стороне располагались разнокалиберные бачки, наполненные всевозможными приводами, подшипниками, валами и электронными блоками.
— Да, во всем, что касается подержанных запчастей, Сопп — истинный куопянин,— заметил флинк.— Он наловчился в своем ремесле, как никто другой. Погоди минутку.— Он въехал под низенькую арку в кладовку с образцами.
— Эй, Сопп, задерни шторы,— донеслось до Ретифа.— Со мной друг, который не хочет привлекать к себе внимание…— Послышался ответный щебет, затем тихий разговор, прерываемый восклицаниями со стороны невидимого собеседника. Потом флинк позвал дипломата. Ретиф вошел в аккуратную смотровую комнату со шкафами, заставленными яркими цветными предметами неизвестного назначения и хозяином — тщедушным на вид йерклем в темно—зеленом панцире, полускрытом под шелковистой шалью с пестрым шотландским узором. Он уставился на Ретифа, как на потенциального покупателя.
— Что скажешь, Сопп? — осведомился флинк.— Ты лучший в этом деле. Думаешь, у тебя получится?
— Что ж, я… могу попробовать.
— Отлично! — прощебетал флинк.— Если это сработает, то окажется самой ловкой аферой, провернутой в этом городишке со времен, когда ты переделал джипера под блинта и он оплодотворил половину запаса в муниципальных автокладовых!
— Итак,— подвел итог йеркль два часа спустя,— получилось не идеально, но при плохом освещении ты можешь сойти.
— Сопп, это твой шедевр.— Флинк (которого звали Иплом) объехал Ретифа по кругу.— С лету я мог бы поклясться, что это какой—то гибрид из племени Джорп, желающий поразвлечься в городе! Этот комплект новеньких твилч—пропеллеров просто великолепен!
— Если только ему не вздумается полететь,— сказал Сопп.— Меня удивляет, каким образом эти жизненные формы существуют,— он указал на дипломата,— питаясь одной лишь химической энергией. Я сунул ему в набедренный кошель несколько питательных брикетов терри для поддержания духа.