Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
— Я не думаю, что министр, вися над пропастью, сможет трезво и беспристрастно оценить сложившуюся ситуацию. И к тому же надо позаботиться о мисс Брассуэлл. Она где—то там.
— Ретиф, вы не можете надеяться найти ее без того, чтобы вас не арестовали! Город кишит вооруженными гроаками!
— Полагаю, что знаю задние улицы лучше них. Я буду держаться незаметно. Если удастся добраться до Барншайнгла до того, как он успеет что—нибудь подписать, это избавит нас от больших затруднений во всех отношениях.
— Ретиф, я, как
— Не давайте мне инструкций, которым я не смогу следовать, мистер Мэгнан.— Ретиф достал из ящика стола фонарик и прицепил его к поясу.— Просто затаитесь здесь и игнорируйте все, что бы вам ни сказал Фисс. Я вернусь через несколько часов.
Ретиф шагнул из проема без двери в тень узкой аллеи, проходившей за Посольством. Он подождал, пока гроак с раздутыми коленями, в блестящем шлеме пройдет мимо освещенного перекрестка в пятидесяти ярдах от него, затем прыгнул и, зацепившись за край черепичной крыши, взобрался на прилегающее к Посольству строение. В свете встающей четвертой луны он тихо перебрался на противоположную сторону и залег, глядя вниз на боковую улочку, заваленную товарами, брошенными мародерами.
В нескольких окнах горел свет. Одинокий вооруженный гроак стоял под фонарем на углу. Ретиф беззвучно перебрался, перепрыгивая через пролеты между зданиями, на крышу ближайшего к перекрестку строения. Он пошарил рукой, нашел осколок черепицы и бросил его в темноту.
Гроак, бдительно шевеля глазами, взял на изготовку бластер и двинулся вперед на звук. Ретиф бросил еще камешек и, когда гроак вошел в тень, спрыгнул позади него, дернул его назад, бросая на землю, и схватил падающее оружие. Он приставил ствол к пульсирующему горловому мешку гроака.
— Говори, где держат земную самку,— прорычал он,— и тогда, может быть, я не стану завязывать в узел твои глазные стебельки.
— Ииииккк! — сказал гроак.— Отпустить меня, ты, демоническая особь!
— Конечно, ты можешь этого не знать,— продолжил Ретиф.— В этом случае мне, к сожалению, придется тебя убить и найти нового приятеля, что было бы неприятно для нас обоих.
— Неуместность нападения на невинного туриста! Подать жалобу в Общество защиты прав путешественников!
— Нет, это было утром,— поправил своего пленника Ретиф.— А днем ты уже стал мирным поселенцем. Ты можешь считать меня неутихомирившимся аборигеном, если это тебе поможет,— он ткнул гроака стволом.— Решайся. У меня мало времени.
— Твоя судьба быть ужасной,— прошипел гроак.
— Что же, мне надо спешить,— сказал Ретиф.— Ты уж извини меня за использование рук; стрельба — это такое грязное дело, и к тому же шумное.
— Сдержать себя, крадущийся в ночи! Показать тебе дорогу к мягкотелой — и наслаждаться моментом, когда ты будешь корчиться на крюках!
— Вот это правильно,— согласился Ретиф.— Думай о чем—нибудь веселом,—ткнув плененного часового, он заставил его подняться на ноги.—
Стоя в тенистой аркаде, проходящей рядом с редким здесь двухэтажным строением, Ретиф осматривал темные окна противоположной стены. Слабый свет виднелся за двумя проемами без стекол.
— Боюсь, мне придется оставить тебя здесь, Тиш,— тихо проговорил Ретиф,— Я просто засуну тебя в один из этих подходящих по размеру баков для мусора. У них герметично закрывающиеся крышки, но примерно на час тебе воздуха хватит. Если ты сказал правду, то все будет в порядке и я вернусь задолго до того, как ты начнешь задыхаться. Конечно, если случится что—то такое, что меня задержит… что же, на такой небольшой риск нам придется пойти, не правда ли?
— По… Попробовать сначала заднее стекло,— прошептал Тиш.
— Как скажешь,— Ретиф открыл дверцу бака и подтолкнул гроака, Тот сжал свои обонятельные сфинктеры и покорно устроился на куче фруктовой кожуры, панцирей саранчи и черепков от горшков, нагнув голову под низкой крышкой.
— Помнить мою доверчивость,— трясясь, сказал он.— Тщательно избегать быть убитым до того, как вернуться и освободить меня.
— Ну, уж ради этого мне точно придется выжить.— Ретиф захлопнул дверцу, посмотрел по сторонам и перебежал через улицу.
Стенная плитка была глубоко изрезана декоративными орнаментами с цветочными мотивами. Он нашел опоры для пальцев рук и ног, быстро взобрался к окну и скользнул в темную комнату. Ретиф остановился, прислушиваясь. Откуда—то доносились голоса гроаков. В тускло освещенном коридоре голоса слышались четче. Он тихо прошел к ближайшей комнате. Дверь открылась от прикосновения.
Мисс Брассуэлл подпрыгнула с длинной, низкой йолканской кушетки, открыв рот, чтобы завизжать, но сдержалась, узнав в полутьме Ретифа.
— Откуда… мистер Ретиф?
— Ш—ш—ш,— он подошел к ней. На мисс Брассуэлл не было обуви, ее коричневые волосы спутались, на щеке виднелась грязная полоса. К лодыжке была крепко привязана веревка, другой конец которой был закреплен вокруг массивной глиняной скульптуры.
— Что вообще происходит? — прошептала она.— Я только собиралась приобрести миленький ночной горшок ручной работы, когда внезапно целая куча этих отвратительных маленьких созданий выскочила откуда—то, шевеля своими противными глазами.
— Сколько их сейчас в здании? — Ретиф стал возиться с крепкими узлами веревки.
— Святые небеса, я не имею ни малейшего понятия. В течение последнего часа было довольно тихо,— она хихикнула.— Щекотно. Я пыталась его развязать, но сломала ноготь.
Узел поддался, и Ретиф отбросил веревку в сторону.
— Вы в состоянии немного покарабкаться? Мисс Брассуэлл подошла к Ретифу вплотную.
— Как скажете, мистер Ретиф,— пробормотала она.
— Где ваши туфли?