Хоккей. Родоначальники и новички
Шрифт:
У меня несколько иное отношение к силовому единоборству. Все присущие ему приемы – остановка и толчки соперника туловищем, задней частью бедра, различные приемы борьбы у бортов – мне представляются техническими. Они входят в такое понятие, как техника хоккея. И требуют к себе такого же серьезного отношения и внимания, как броски по воротам, обводка, передачи и другие элементы хоккейной игры.
Возможно, мне возразят: обучение силовым приемам многие тренеры ведут и сегодня. Да, этим занимаются серьезные тренеры, вдумчиво работающие с хоккеистами. Однако такое обучение не стало пока системой, а она нужна: повсеместно, со знанием дела, с привлечением средств атлетизма, специальных упражнений, напрямую
Хоккей, уверен, от этого только выиграет. Число силовых столкновений возрастет. Но единоборства будут вестись более квалифицированно. Меньше станет нарушений правил. Вдвое, а может, и втрое снизится количество удалений за грубость. Такой рыцарский хоккей куда интересней будет смотреться. Он станет атлетичней. А на лицах хоккеистов поубавится шрамов.
Но вот согласятся ли со мной канадские коллеги? Не знаю, не уверен. Неужто, как и прежде, они, выбирая средства и методы борьбы, будут исходить из соображений сиюминутной выгоды? А может быть, лучше прийти к приемлемому решению после широкого обсуждения проблемы с участием спортсменов и зрителей? А почему бы в самом деле не обсудить их, не посоветоваться? И если победит в итоге здравый смысл, мы навсегда удалим с хоккейного поля жестокость.
Жестокость, грубость в хоккее пойдут на убыль, зато, уверен, прибавится в игре задумки, творчества. Хоккеистам с фантазией станет легче проявить себя. Хоккей, разумеется, не сделается похожим на балет. Но силовые единоборства будут вестись в рамках правил, решающим станет умение, а не грубая сила. Проявления враждебности, недоброжелательства соперников друг к другу сведутся к минимуму, в каждом матче восторжествует спортивный, рыцарский дух. Что, кстати, полностью отвечает стремлению людей планеты жить в мире и дружбе. Так решение спортивной проблемы поможет, на мой взгляд, разрешить задачи, стоящие перед всем человечеством.
Ну, а спор, каким защитникам отдать предпочтение – «малышам» или «великанам», – пожалуй, вечен. Не утихнет он и через десять лет, и через двадцать лет. Конечно, если исходить из того, что «у страха глаза велики», то обыграть широкоплечего, длиннорукого защитника покажется сложнее. Но мы знаем, что отбирают шайбу не только массой, но и быстротой, ловкостью, тактическим расчетом. Если же в одном игроке счастливо сочетается и то и другое…
Был в канадском хоккее защитник Джек Боунэсс. Он всегда был заметен на площадке. Не только потому, что имел крупные габариты – огромный рост, необъятные плечи – и при том оранжевую шевелюру. Выделялся он и быстротой маневра, высокой техникой, хорошей ориентировкой. Столь же мощным, заметным был в нашем хоккее Александр Рагулин. Был он, правда, не так проворен, да и достаточно высокой стартовой скоростью не обладал, но умел маскировать свои слабости высокой техникой, играя экономно, очень расчетливо, предугадывая ходы соперника.
Немало замечательных защитников было в советском и канадском хоккее. Есть они и сейчас. Но таких, что опережают время, чья игра остается вехой в истории двух школ всего мирового хоккея, пожалуй, наперечет. Бобби Орр, Карл Бревер у канадцев, наши защитники – Николай Сологубов и Валерий Васильев, Алексей Касатонов и Вячеслав Фетисов. Вот, пожалуй, и все. Впрочем, канадские специалисты и любители хоккея, возможно, захотят дополнить этот список столь же достойными игроками – я не возражаю. Они их больше видели в деле, лучше знают настоящую им цену.
Но каков же вывод? Если физически крепкий, крупный защитник и быстр, и ловок, и техничен, то габариты и масса ему не помеха. Но мы, тренеры, знаем, что многие физические качества, особенно такие, как быстрота, ловкость, легко развить в детском
Говорю об этом потому, что у иных наших детских тренеров бытует мнение, будто его задача – обучить парня азам хоккея. А вот попадет он в команду мастеров, там-то его и «доведут до кондиции», научат уму-разуму. Нет, не научат. Будет уже поздно. По большому счету, хоккейному мастерству надо учить игрока тогда, когда он молод и восприимчив.
Разумеется, книга эта – не учебник, и здесь не место вести речь обо всех слагаемых мастерства защитника. Но одного из них, главного, коснусь. Техники хоккеиста.
Но сначала маленькое отступление. Я уже упоминал о том, как однажды Карл Бревер провел тренировку в составе нашей команды. Во время двусторонней игры я попросил канадца не задерживать шайбу у себя после того, как он отберет ее у форварда, тут же отдавать ее партнеру. После тренировки он выразил неудовольствие этим моим требованием. Как мне хотелось убедить его в своей правоте! Но, видимо, доводы мои были слабыми. Он твердил примерно следующее: «Как же так? Я с трудом отобрал у нападающего шайбу, а мне не дозволяется показать публике, что я с нею умею делать, должен уступать такую возможность другим. Это несправедливо!» Тогда я не стал продолжать спор, грозивший перейти границы чисто хоккейной темы. Понимал, что не хватит мне аргументов. Теперь же, мне кажется, пришло время изложить свое мнение во всей полноте.
Вот зашла речь о технике. Конечно же, умение, мастерство всецело принадлежат игроку – они обретены трудом и потом на тренировках. Тем более что эта техника, так сказать, фамильная – если выполнение хоккейных приемов спортсменом индивидуально ярко, богато нюансами, штрихами. Если хоккеист владеет «коронными номерами» при обводке, пасе, отборе шайбы, если у него свой, «фирменный», бросок по воротам. Все это украсит и действия спортсмена на льду, и хоккей в целом.
Но вот вопрос: какой цели призван служить этот великолепный набор хоккейных средств? Что чему должно подчиняться? К примеру, защитник владеет шайбой. Он диктует условия партнерам, или они, маневрируя по полю, руководят его действиями и направляют их? Или, возможно, игровые отношения должны строиться на принципах равенства? Все это очень важные, хоть и потаенные, невидимые нити взаимосвязей хоккеистов.
В нашем, советском, хоккее игрок, владеющий шайбой, – «слуга» своих партнеров. Всегда, в любом эпизоде. Почему? Прежде всего потому, что этот принцип наиболее полно соответствует идее коллективной игры, тому жизненному укладу, что сложился у нас в стране. Каждый игрок должен быть не только индивидуально сильным, но и непременно диспетчером, обеспечивать своим маневром, передачами партнеров. И прежде всего это требование относится к защитнику.
Примеров такого рода игровых взаимоотношений можно привести множество. В короткой истории советского хоккея оставили свою веху звенья Альметова, Старшинова, Петрова. Их преемниками стали хоккеисты пятерки Ларионова. Сладить с этим звеном в мировом хоккее не может никто. Причина столь мощной его игры – в высоком личном искусстве каждого хоккеиста. Причем все они сугубо индивидуальны, неповторимы. Но главный источник силы пятерки – в стремлении каждого спортсмена играть на партнера, и не в формальном – в искреннем. Внешне все выглядит предельно просто: хоккеисты передают шайбу друг другу, если надо – обводят соперника, снова пасуют, обводят и добиваются результата.