Холод сердца
Шрифт:
Я продолжала разглядывать тату Кая, когда он повернул ко мне голову.
— Прости, я увидела на твоей руке… — смущенно попыталась оправдаться, почему так долго пялилась на него.
— А, это… — Он согнул руку и глянул на слова. — Это как бы мое жизненное кредо что ли. Есть еще одна. — Кай задрал рукав на второй руке, и я увидела другую надпись, сделанную таким же подчерком, как и первая.
— Что там написано? — спросила я, завороженно разглядывая татуировки.
— Тут. — Он указал на левую руку. — Наслаждайся каждым моментом в жизни. А здесь. — Теперь его палец переместился на правую. — Верь в себя и в свои мечты.
— Здорово,
— Я считаю, что если и делать что-то подобное, то это должно о чем-то говорить, а не просто быть красивой картинкой. — Его «шоколадные» глаза стали такими серьезными, что мне подумалось, что он очень интересный парень, и с ним было бы приятно еще пообщаться.
Я робко перевела взгляд на Игоря и Лизу. Тигр смотрел на меня грустными глазами, после чего отвернулся и, встав с места, пропустил Лизу, после чего вышел из кабинки, как только она спустилась. Кай подождал, когда я ступлю на землю, и лишь затем присоединился к нам. Он осторожно подправил свою куртку на моих плечах и потянулся. Я уткнулась носом в нее, чувствуя приятный запах одеколона, ласкающий обоняние. Мне правда, было тепло.
— Может, перекусим? — предложила Лиза. Я глянула на часы и качнула головой.
— Я пас, уже поздно, и мне нужно на тренировку. Идите без меня, — отказалась от предложения.
— Как жаль, — вздохнула Лиза.
— Спасибо, что пригласили, до свидания. — Я улыбнулась и потянулась к куртке на плечах.
— Я провожу, — произнес Кай.
Он глянул на Игоря, и они обменялись какими-то нехорошими взглядами, отчего у меня по спине мурашки побежали. После чего Кай отвернулся и вместе со мной направился к выходу из парка. Я невольно обернулась, замечая, что Лиза оживленно что-то говорила Игорю, а он смотрел на нас с Каем, и казалось, вообще не слушал подругу.
— Не стоило себя утруждать, я и сама могу добраться до арены. Остался бы с ребятами, — обратилась к новому знакомому.
— Не хочу, с тобой лучше. Да и потом. — Он лукаво улыбнулся. — Куда Кай без своей Снежной королевы? Ты ранила мое сердце своим осколком и теперь так просто не отделаешься.
От этого высказывания я оказалась в полном ступоре, не зная, как реагировать на его слова. Одно знала точно — это не последняя встреча с Каем.
Глава 4
Кай проводил меня до «Ледовой арены», а дальше я его не пустила. Мне нужно было тренироваться, а он мог отвлекать. Переодевшись и надев коньки, я вышла на лед, где меня уже ждала Лариса Игоревна.
— Ты припозднилась, — недовольно заметила она.
— Простите, были дела. Приступим?
— Я вот о чем подумала, в прошлом у нас с тобой были проблемы с акселем, поэтому предлагаю отложить тройной прыжок на потом, — перешла к делу тренер.
— Тогда как быть?
— Несколько недель назад ты пробовала сделать четверной тулуп. Как насчет него? Среди женщин его практически никто не выполнял, а если и пытались, то чистым он не получался.
Я задумалась. Мне было известно, что сейчас шла погоня за четверными прыжками, как среди мужчин-одиночников, так и среди женщин. Я сама пробовала пару раз сделать четверной тулуп и сальхов, но выходило плохо. Либо падала, либо недокрут, который в судейской системе оценивается намного жестче, чем падение. Об этом я сказала тренеру.
— Я знаю, но нам же нужно что-то делать. Короткая программа полностью закончена, давай сосредоточимся на
— Хорошо, — кивнула я и направилась в центр катка.
Лариса Игоревна включила музыку, и я начала исполнять свою произвольную программу. Если бы меня разбудили посреди ночи и спросили, что за чем идет, я бы без замедления ответила. Программу знала на зубок. Мы повторяли ее вот уже месяц. Сначала играла спокойная лирическая музыка, и движения мои были плавные. Простые шаги, переходящие во вращения. С тем, как нарастала мелодия, увеличивалась скорость, и начались каскады. Перед прыжками я всегда нервничала. Ничего не могла с собой поделать, но после идеально выполненного прыжка, я была на седьмом небе от счастья. Лариса Игоревна указала мне, где должен был быть четверной тулуп. Сделав круг по катку, я начала набирать скорость. Быстрей…. Еще быстрей…. Скольжение с переменой ноги. Поворот тройкой вперед-внутрь — назад-наружу, а затем толчок зубцом левого конька, и я парила в воздухе, вращалась с огромной скоростью. Мысленно молилась о четырех оборотах, но, приземлившись на лед, поняла, что не докрутила оборот, еще и споткнулась, чуть не упав.
— Черт! — вслух выругалась я.
— Спокойно, — строго скомандовала тренер. — Еще раз. Мы будем тренироваться, пока не получится.
Шли часы, а я все пыталась сделать прыжок в четыре оборота. Снова и снова. Пару раз он практически получался, но на выходе, когда я приземлялась на правую ногу назад на наружное ребро, постоянно спотыкалась и не могла занять необходимую позицию, чтобы красиво закончить. Я очень устала. Тело мое болело, ноги гудели, казалось, я даже набила пару синяков, но сдаваться все равно не собиралась. Пару раз выполнила тройной, и он выходил идеально, но как только делала заход на четверной, что-то шло не так. В итоге я уселась на лед не в силах больше двигаться.
— Может, попробовать другой? Хотя тулуп не особо сложный и идеально подходит для выполнения максимального числа оборотов, — раздумывала Лариса Игоревна.
— Я сделаю его, чего бы мне это не стоило, — уверенно заявила я. Просто не могла проиграть Альбине, да и попасть на чемпионат это же так важно. Конечно, следом шло другое соревнование — юниорское Гран-при, первый этап которого должен был пройти в Брисбене. А там уже соревнования для взрослых. Поэтому необходимо было стараться!
В десять вечера Лариса Игоревна отпустила меня домой, заявив, что большее, чем показала сегодня, не смогу сделать. Нужен отдых. Мы договорились, что на следующий день продолжим попытки. В итоге, выжатая, как лимон, я побрела в раздевалку. Хотелось принять горячую ванную, а потом лечь спать. В голове по-прежнему крутились мысли о прыжке. Как же его выполнить?
Переодевшись, я вышла на улицу. Предстояло еще пройти пешком до остановки, а потом ждать автобус. Я бы могла позвонить папе или маме и попросить меня забрать, но не хотелось их тревожить. К тому же, мама терпеть не могла, когда я просила ее о чем-то подобном.
Прохладный ветер пробирал до костей, и я поежилась, поправляя на шее шарф. Зевнув, поспешила к остановке. Ноги болели. Пару раз упала неудачно, и теперь голеностоп неприятно ныл. Дома имелись все необходимые мази и пластыри, но до них еще нужно было добраться.