Холод смерти

Макдональд Росс

— Но это ведь не так?

— Нет! Мы были без ума друг от друга. Я пытался объяснить это шерифу сегодня утром. Он посмотрел на меня понимающе и сказал, что ничего не может предпринять в связи с отсутствием фактов нарушения общественного порядка. Я его спросил, не считает ли он, что исчезновение женщины уже само по себе нарушение общественного порядка, но он возразил, что ей двадцать один год, она свободна и вольна располагать собой, а я не имею никакого права принуждать ее к возвращению. Он посоветовал мне аннулировать наш брак.

А когда я ему сказал, что он может сделать со своим советом, он велел своим людям вышвырнуть меня вон. Я как раз собирался обратиться с жалобой к представителю окружного прокурора, но тут увидел вас.

— Значит, вам меня никто не рекомендовал?

— Нет, но я могу представить рекомендации относительно себя. Мой отец...

— Вы уже рассказывали о нем. Он тоже придерживается мнения, что вы должны аннулировать свой брак?

Алекс горестно кивнул:

— Папа считает, что я трачу время на недостойную девушку.

— Может, он прав?

— Нет же, нет! Я никого не любил, кроме Долли, и никогда не полюблю так, как ее. Если вы откажетесь помочь мне, я найду другого помощника!

Мне понравилась его настойчивость.

— У меня высокие расценки. Сотня в день плюс непредвиденные расходы.

— У меня хватит по крайней мере на неделю. — Он достал чековую книжку и с такой силой швырнул ее на стойку, что бармен подозрительно оглянулся на нас. — Выдать аванс?

— Не к спеху, — ответил я. — У вас есть ее фотография?

Он вынул из бумажника сложенную газетную вырезку и неохотно протянул ее мне, как будто расставался с самым ценным в своей жизни. Фотография была довольно потрепана — ее уже неоднократно складывали.

«Счастливые новобрачные в гостинице „Прибой“, — гласил заголовок, — мистер и миссис Алекс Кинкейд из Лонг-Бич». Снимок запечатлел улыбающегося Алекса и его невесту. У нее было округлое лицо правильной формы, умные серьезные глаза. Чуть горьковатая улыбка придавала ее облику неповторимое обаяние.

— Когда была сделана эта фотография?

— Три недели назад, в субботу, когда мы приехали в гостиницу. У них такой обычай — снимать всех новобрачных. В воскресенье снимок был напечатан в утренней газете, и я вырезал его. Хорошо, что я это сделал. Это единственная ее фотография, которая у меня есть.

— Можно заказать еще.

— Где?

— У фотографа, который вас снимал.

— Я не подумал об этом. Поговорю с ним. Как вы думаете, сколько нам потребуется экземпляров?

— Штук двадцать — тридцать. Лучше больше.

— Это обойдется недешево.

— Естественно. Я вам тоже встану в значительную сумму.

— Хотите отказаться?

— В общем-то, я не очень заинтересован, собирался отдохнуть.

— Ну и пошли к черту!

Он дернул у меня из рук фотографию, и она порвалась посредине. Не выпуская половинки счастливого свадебного снимка, мы с ненавистью уставились друг на друга.

Алекс разрыдался.

Глава 2

После

завтрака я согласился помогать ему в поисках жены. Мое согласие, а также пирог с цыпленком немного его успокоили. Он ел с невероятной жадностью, оказалось, что он не мог даже припомнить, когда делал это в последний раз.

Потом мы сели каждый в свою машину и направились к гостинице. Она была расположена в фешенебельном районе города, на берегу океана: основной корпус и стодолларовые коттеджи, задуманные в стиле индейской деревни, были разбросаны по территории испанского сада. Широкие зеленые ступени террас спускались от главного здания прямо к морю.

Прогулочные катера и яхты покачивались у причала. Вдалеке, за мысом, на фоне серой пелены тумана мелькали белые паруса.

Портье был очень вежлив, но, к сожалению, в то воскресенье дежурил не он. Нужный мне портье оказался студентом, подрабатывавшим на летних каникулах и уже уволившимся в связи с началом занятий в колледже. Этот же ничего не знал ни о бородатом посетителе миссис Кинкейд, ни о ее исчезновении.

— Я бы хотел поговорить с вашим фотографом. Он здесь?

— Да, сэр. Должен быть у бассейна.

Нам удалось его найти довольно быстро. Это был худой подвижный человек с тяжелой камерой на шее. Среди ярких пляжных нарядов и купальников он в своем черном костюме смахивал на владельца похоронного бюро. Он снимал даму среднего возраста в бикини. Ее пуп, как глазница с вытекшим глазом, маячил перед объективом.

Закончив эту неблагодарную работу, он обернулся к Алексу и улыбнулся.

— Привет! Как жена?

— Я не виделся с ней давно, — мрачно ответил Алекс.

— Разве не вы были здесь пару недель назад? Разве не вас я снимал?

Алекс не ответил. Он рассматривал бездельников, слонявшихся по пляжу, словно привидения, припоминающие, что значит быть человеком. Я ответил вместо него:

— Мы бы хотели заказать несколько копий сделанного вами снимка. Миссис Кинкейд пропала. Я — частный детектив. Меня зовут Арчер.

— Фарго. Симми Фарго. — Он пожал мне руку и посмотрел отсутствующим взглядом, свойственным только фотографам, вся деятельность которых обращена к потомкам. — Что значит пропала?

— Второго сентября она села в такси и куда-то уехала. С тех пор мистер Кинкейд ее не видел.

— Круто, — сказал Фарго. — Значит, вам нужны фотографии, чтобы объявить розыск. И сколько вам потребуется?

— Тридцать.

Он присвистнул и стукнул себя по узкому веснушчатому лбу.

— У меня очень занят этот уик-энд. Сегодня пятница, так что считайте, что он уже начался. Раньше понедельника не успеть. А вам, наверное, они нужны были вчера.

— Ну почему, сегодня тоже устроит.

— Мда. — Он передернул плечами, и камера подпрыгнула у него на груди.

— Это очень важно, Фарго. Давайте сговоримся на десяти, но через два часа.