Холод, согрей

Фомин Олег Вадимович

Демон рыкнул.

– Ты че, был разбойником?!

– Все были разбойниками, ворами, насильниками, головорезами… Словом, демонами. Не на деле, так в мыслях. Те, кто не был на деле, просто боялись загреметь под топор палача, а не потому что святые. Каждый изначально – демон. Каждый хочет не работать, брать чужое без спроса, за так да побольше, побольше, вытирать о других ноги, а всех, кто слишком силен, убить побольнее.

Халлиг вздохнул.

– Но раз закон грозит пальцем и рубит головы, можно

хотя бы делать вид, что порядочный, мол, даже если бы закона не было, все равно бы на чужое добро ни-ни… Так вот, когда я был юнцом в банде…

И Халлиг рассказал, как его банда напала на караван, который ехал на ярмарку в город. Защита у каравана была слабенькая, народ особо не сопротивлялся, но многие разбежались, бросив добро.

В составе каравана путешествовал бродячий театр. Город был уже близко, и актеры успели нарядиться в костюмы для спектакля. А во время атаки, ряженные как петухи, разбежались.

Один из банды запрыгнул в крытую повозку, обнаружил, что кто-то выскочить не успел, но улизнуть все же попытался. Разбойник в кромешной темноте смог оглушить, а когда жертва упала, бандит сумел разглядеть платье, длинные волосы, нащупал бюст.

Разумеется, такой улов его порадовал.

Под шум грабежа бандит сделал свое мужское дело, выпрыгнул из повозки довольный, завязывал штаны, а когда подельники поймали актеров, выяснилось, что женщины среди них фальшивые, по традициям некоторых народов играть в театре разрешается лишь мужчинам, что подтвердилось, когда с якобы женщин сорвали парики.

Разбойник испугался, оглянулся на повозку, лапа схватилась за промежность.

«А кого же я тогда…» – только и сумел промямлить.

Потом бандиты собрались у костра, а тот бедняга лишь пил и смотрел в костер несчастными глазами, остальные ржали и подливали ему в кружку, даже пытались утешать, мол, с кем не бывает…

Халлиг еще не закончил, а демон уже ржал так, что распугал живность, ближайшие зверьки так и вовсе от страха померли. Хохоча, демон свалился с насиженного места, покатился по склону, его остановил здоровенный камень, а Хафал все трясется, согнувшись пополам.

– Вот-вот, мы тоже веселились ночь, – говорит жрец. – Так, я на месте. Эта дверь ведет в комнату, где время замерзает.

Демон смеяться перестал.

– Бррр! Не говори «замерзает». А то в башке сразу ледяной червяк, с которым ты водишься!

– Ладно, замирает. Обожди минутку…

Халлиг снял кольцо, положил на землю так, что Хафалу видна дверь в комнату. Ладонь в желоб замка, щелк, дверь с гулом поползла вверх, из-под нее синевато-белый свет. Жрец вошел, и дверь медленно опустилась.

Но уже через миг – поднимается вновь…

Халлиг вышел как в трансе, смотрит перед собой словно сквозь стены, вдаль, губы шевелятся…

– Эй, ты чего? – зовет демон. –

Тебя что, Ямор с наложницей перепутал?

Халлиг пришел в движение, словно оживающая каменная статуя, занес ногу, чтобы, видимо, пойти по коридору, но замер, будто что-то вспомнив, вернул ногу обратно, взгляд рыщет по полу, наконец, уперся через «окольцо» в Хафала.

Жрец подбирает артефакт.

– Можно возвращаться.

– Ты же только пришел!

Халлиг ткнул посохом в дверь.

– Там я пробыл пять дней. Новый рекорд.

Шипы на бровях Хафала дернулись.

– И что там делал?

– Ох, чего только не делал, лишь бы не сойти с ума… На чем мы остановились? Я, кажется, рассказывал, но забыл, о чем…

– Р-р-р! Ну и развлечения у магов… Твой подельник в темноте по ошибке оприходовал…

– А, вспомнил, – воскликнул жрец и засмеялся, – так вот…

И жрец на обратном пути стал рассказывать демону байки из лихой молодости, одна другой пошлее, на вкус демона. Тот ржет как псих, распугал всех букашек, грызунов и чешуйчатых, случился даже небольшой обвал.

– И как тебя только занесло в Светлый Орден, – не понимает Хафал.

– Это скучно. Влюбился в девчонку, сбежал с ней на край света, там жили на добро, которое награбил, сделали детей, а потом нас нашла банда – темный маг, демоны и ребята из банд, где я раньше куролесил. Решили, что у меня припрятан клад. Жену и детей под нож, меня ранили, но я, бывший адепт Темного Ордена, владел магией, и удалось сбежать. А потом…

Халлиг на какой-то опасной грани, но переборол себя, взял в руки, пытается быть как ни в чем не бывало.

– Говорю же, скукота. Давай лучше расскажу, как меня принимали в Темный Орден, я тогда чуть штаны не обделал…

И Халлиг, уже копаясь в лаборатории, начал рассказывать про темного мага Халлига, у демона опять приступы смеха, а Эгорду только и остается дивиться, как мало он знал о Халлиге.

После такого даже заснуть не получается.

Пришлось нашарить в сумке усыпляющее зелье из листьев равновесника.

Утром отправились в путь, к ним присоединился Хафал, чему Тиморис, конечно, не обрадовался.

– Чем занимался? – полюбопытствовал у демона Эгорд.

Тот оскалился.

– Пещерных червей давил, уж очень их морды похожи на твою.

Растений по пути все больше, местность пересекают щупальца подземных рек, потоки воды чуть ли не в каждой пещере, а переходы между каменными желудками стали как джунгли, приходится замораживать, а потом растапливать или ломать. А то и просто выжигать.

Когда все это осталось позади, Жея смогла лететь свободно, не опасаясь зацепить куст или врезаться в стену, а демон смог передвигаться длинными и высокими прыжками, от них грохот и фонтаны камней.