Холодная кровь
Шрифт:
Что-то не давало Анараду покоя сегодня, держало крепко беспокойство, вынуждая не сидеть на месте. Покружив недолго, Анарад дал знак кметям и повернул назад к стенам. Как бы не сохранял спокойствие, а в груди стужа все закручивалась. Казалось, что Воймирко где-то рядом, ждет подходящего времени, чтобы прийти и все же забрать свое. И раз духи на его стороне, жрецу это удастся. Не так был служитель прост, раз второй раз ему удается сбежать от Анарада. А ведь до недавнего времени затея использовать княжну в качестве приманки ему нравилась. Только не теперь.
В последние луну она занимает все его мысли. Признать, не так-то просто давалось оставаться спокойным рядом с княжной. Как бы ни заталкивал вглубь все негодование, что вызывала она своей отрешенностью и упрямством, а цепляла, поддевала изнутри, будто крюками, вынуждая его выворачиваться наизнанку. И мысль о том, что она изо дня в день ждет своего жреца, порой вынуждала сорваться с катушек, но ему не нужна ее такая жертвенность, что ради жреца она на все пойдет. Хотя терпение Анарада таяло с каждым разом, когда ловил ее взгляды, на него будто камень падал, выбивая дыхание. Он предпочел не сталкиваться с ней, хотя все же совсем этого избегать не удавалось. За общим столом приходилось садиться рядом, а после — бессонные ночи… Правда, потом Анарад нашел выход избавиться от мыслей о княжне: собирался и выезжал к лесу даже ночью — там, вдали от нее, ему делалось спокойнее, утихало горячившее нутро вожделение с ядовитой примесью ревности.
Анарад поднял глаза, когда услышал переговоры кметей — надо же, как увлекли мысли, что он сразу не заметил приближавшего к нему Вротислава. Княжич напрягся, рассмотрев озадаченный взгляд брата, и дыхание пропало из груди.
— Где тебя носит? — буркнул он, едва поравнявшись, так, чтобы слышал его только Анарад. — Княжна опять пропала.
Анарад даже оглох, казалось.
— Ты серьезно?
— Они на площадь пошли, оттуда Агна и ушла, а куда — никто не видел.
— Князь знает?
Вротислав пожал плечами.
— Наверное, они сейчас вернулись в терем людей собирать на поиски.
Вот же несносная! Анарад сжав зубы, гневно прищурив глаза, оглядел стены города да дымившиеся печными трубами постройки под ними.
— Как ему это удается? — хмыкнул Вротислав.
— Оставайся здесь с людьми и смотри в оба, кто будет на большак выезжать.
Анарад дернул поводья, пуская скакуна к городу. Как, как ей удается это — бежать незамеченной?! Вот и оправдались все его тревоги. Внутри него задрожало все от раздававшегося гнева. Как она может вот так поступать с ним? Хотя он, наверное, не заслуживает лучшего обращения.
Анарад проскакал широкую людную улицу, конечно, найти в такой толпе княжну было почти невозможно. Княжич развернул жеребца, пустил по улице. Взгляд его зацепился за девичью фигурку сразу. Даже издали Анарад угадал княжну, и гнев подступил к горлу, заклокотал, задушив.
Она спешно шагала по мосту, перебираясь на другую сторону посада — и куда ее несет? Анарад, спешившись, оставив скакуна, пустился вслед, но не сильно спешил, решая узнать, куда она так торопится. И ничего такого не заметил, что было странно. Агна дошла
Княжич вошел во двор, но Агны тут уже не было, даже на миг подумалось, не привиделась ли она ему. Но, спросив чернь о девушке в богатом полушубке, те сразу указали в сторону, куда она направилась.
Анарад обогнул хозяйские избы и оказался на другом дворе. Взгляд мгновенно зацепившись за подол длинной юбки, что мелькнул алой, как маки, вышивкой и тут же исчез в дверном проеме. Анарад, больше не медля, кинулся за ней, будто порыв ветра метнулся в нем, толкнул дверь и ворвался в полутемный переход. Короткий испуганный вздох Агны коснулся слуха, он схватил ее поперек пояса и потащил вглубь.
Агна вырывалась, отталкивая, а когда все же поняла, что это был княжич, притихла. Анарад огляделся, но, как ни странно, никого здесь не было.
— Где он? — поставил он все же ее на пол, оглядывая бледное лицо и синие, чуть затуманенные пеленой глаза, и внутри всплеснул кипятком гнев. — Он приходил, я хочу знать, где он? — прорычал Анарад, не ощущая, как стискивает Агну сильнее, как она морщится от боли.
— Пусти, — зло толкала его от себя, пыхтя, — пусти, — била кулачками, — ты ничего не понимаешь!
Дверь скрипнула, Анарад мгновенно швырнул княжну за свою спину, хватаясь за рукоять клинка. Но в проход вошел тучный белобородый мужчина с лохматыми усами. Он посмотрел на княжича, потом на притихшую за мужской спиной девушку, закашлялся нарочито громко. Анарад высвободил рукоять, взяв Агну и выталкивая вперед, но не отпуская от себя.
— Отведи нас в теплую светелку, — велел Анарад.
Мужик, хозяин двора, понимающе закивал, поторопился, и сразу вся строгость исчезла с его лица, глаза веселым блеском сверкнули.
Он указал, куда нужно идти. Агна уперлась, ее пришлось почти волоком тащить за собой, но при корчмаре не решилась и слова против сказать. И как только хозяин двора оставил их в неширокой, но вполне уютной и теплой клетушке, Анарад подтолкнул Агну вглубь хоромины, а сам подошел к двери и запер ее изнутри.
Агна смотрела тяжело, он слышал ее дрожащее дыхание, глаза ее помалу проясняться стали — вот и славно.
— Что делаешь?
Он расстегнул петли на своем кожухе.
— А ты догадайся сама.
— Где Миролюба? Где сестры?
— Перестань из меня дурака делать, — направился к княжне.
Ресницы Агны вздрогнули, она сделала шаг назад и, облизав слипшиеся губы, поглядела на дверь. Анарад скинул кожух, бросив его на лавку, подступил к упирающей в стену княжне.
— Даже не думай, — прошептав, склонился к ней близко.
Агна отвернула лицо, Анарад втянул ее запах — еще пахла улицей, свежестью, таявшим снегом. Он убрал с лица налипшие пряди волос, дернул с шеи княжны сбившийся платок.