Холодная песня прилива
Шрифт:
С тех пор как я перебралась на судно, мы с ней разговаривали нечасто. Кэдди так и не простила мне поспешного бегства из столицы. Когда я звонила, она оттаивала не сразу, и лишь через несколько минут мы возвращались к прежним интонациям, могли посмеяться.
— Что за вечеринка? — переспросила она.
— Да просто вечеринка. Скажем, новоселье на борту.
— Симпатичные парни будут?
Я представила себе, как она отреагирует на Малькольма:
— Ну, в общем…
— Тогда ладно. Думаю, я доберусь. Только пришли
— Что слышно в клубе? — спросила я, как спрашивала каждый раз.
— Все в порядке. Сейчас тихо. На прошлой неделе появились новые девчонки, по большей части отстой. Нет конкуренции.
Снова пауза. Она знала, о чем я на самом деле хотела спросить, и тянула, заставляя меня нервничать. Иногда вынуждала прямо задать вопрос, иногда, сжалившись, сама сообщала:
— Дилана в последнее время в клубе почти не видно. Наверное, Фиц дал ему какое-то поручение.
— Как он?
— Все такой же злобняшка, — рассмеялась она.
И где же Кэдди?
Сама не зная как, я очутилась в столовом уголке между Малькольмом и Джоанной, которые подробно обсуждали с Люси устройство санузла и особенности его работы.
— А душ? — надсаживалась Люси, перекрикивая шум в каюте: Джоанна решила подогреть хлеб в духовке и хлопала дверцами шкафчиков в тщетных поисках поддона.
— А это? — с вызовом отвечал Малькольм. Он решил, что дело в его волосах: он никогда не моет их шампунем, но обижается, если кто-то намекает на его неопрятность.
— Ну-у, — протянула Люси. — Может быть, я придираюсь, но ведь это всего-навсего шланг.
— Знаю, что шланг, — вмешалась я. — Но это не навсегда.
«Господи, я же пьяна, — подумала я. — Уже успела надраться».
Я глянула на часы, Кэдди здорово задержалась. Да где же она?
Малькольм гнул свое:
— У большинства на баржах установлен санузел, но есть и душевые кабинки возле главного офиса. Их держат в полной чистоте, не сомневайтесь.
— Типа кемпинга? — переспросила Люси. Ее знакомство с кемпингами исчерпывалось двумя поездками на полдня в Гластонбери, да и то останавливалась она в гостинице.
— Типа того. Только чище, — настаивал Малькольм.
— У меня на том конце будет ванная комната. Самая настоящая, с ванной. — Меня почему-то вдруг обеспокоило, не подумает ли Люси, что я тут совсем опустилась.
Малькольм негромко кашлянул.
— К Рождеству закончу, вот честное слово. Там будет большая ванна, а еще я установлю душ в оранжерее.
— Где?!
— Сделаю раздвижную крышу над той частью палубы, что примыкает к каюте, — там примерно три метра по палубе. Буду открывать в хорошую погоду. И там сделаю душ. А на корме — еще одно помещение, кабинет или гостиный уголок, пока не решила. Выйдет примерно три метра в длину, и я смогу в хорошую погоду открывать крышу.
— Серьезная предстоит работа, — сочувственно улыбнулась мне Джоанна.
— Нормально, — сказала я. — Тружусь
— А с деньгами как? Я бы не продержалась пять месяцев без заработка, — сказала Люси.
«Потому что ты все денежки просаживаешь на тряпки», — прокомментировала я про себя.
— Вроде укладываюсь. Еще остались сбережения.
— Я думала, они ушли на покупку лодки.
— Не полностью.
Пауза. Я ждала, не скажет ли она что-нибудь еще. Пусть только посмеет. Малькольм с любопытством поглядывал то на меня, то на Люси.
— Так чем ты занималась в Лондоне? — невинно осведомился он.
— Продажами, — поспешила я ответить прежде Люси. — Знаешь программное обеспечение ERP? Целый пакет программного обеспечения, сперва продаешь базовый пакет всяким международным организациям, а потом предлагаешь им дополнительные модули — бухгалтерский, для отдела кадров и так далее.
Глаза Малькольма тут же остекленели.
— По сути, это продажи, — пояснила я. — Не важно, чем ты торгуешь, принцип везде один и тот же. Только в данном случае главная трудность была в том, что наши клиенты — директора крупных компаний. Нужно было выйти на них и убедить потратить сотни тысяч фунтов.
— И почти всегда, — вставила Люси, — нашими клиентами оказывались мужчины. В отделе продаж все, кроме нас двоих, мужчины. Можете твердить сколько хотите, будто неравенство между полами ушло в прошлое, но, поверьте, из корпоративных продаж программного обеспечения это самое неравенство никуда не делось.
Малькольм уже явно выпал в осадок, но Джоанна еще держалась:
— Во всем отделе продаж только две женщины? А сколько всего человек?
— Двадцать, — ответила Люси. — И мы — первые особи женского пола, которых они вообще туда допустили. Это все равно что оказаться той самой девчонкой, которую мальчишки приняли к себе в шалаш.
— Трудненько вам было, — посочувствовала Джоанна.
— И было, и есть, — подтвердила Люси. — Только теперь я единственная девочка в шалаше. Дженевьева-то свалила.
Джоанна и Малькольм дружно уставились на меня. Как это, мол, я свалила?
— Я была сыта по горло, — сказала я. — Хотела только одного: скопить денег на судно. После этого я ни на минуту там не задержалась.
— Ничего себе работенка, где можно на такое судно скопить!
И прежде чем я успела ей помешать, Люси выпалила:
— Дженевьева работала на двух работах — верно, Джен?
— Ну деньги-то я главным образом получала с продаж, — соврала я, но это не помогло.
— Дженевьева работала еще и в ночном клубе, — продолжала Люси, глядя прямо на меня, а что она при этом думала — хрен поймешь.
Лицо у меня запылало. В другом конце каюты Бен болтал с Дианой, и оба они смеялись. Бену приходилось немного сутулиться, хотя потолок в каюте чуть выше метра восьмидесяти. Красивый и недоступный Бен.
На трапе показался Лайм: