Холодная тьма
Шрифт:
Я отложила мысли о Найкмедсе и провела следующий час за работой. Проверяла книги, просматривала информацию для других ребят, помогала найти справочные материалы, необходимые им для домашней работы.
Спустя час тут немного стихло, и это позволило мне заняться тем, чем я реально хотела заняться сегодня - начать поиски кинжала Хелькейма. Я достала из сумки карту библиотеки, которая принадлежала девушке Жницы, и разложила ее на полке под кассой, подальше от взглядов студентов.
Я не хотела, чтобы кто-нибудь заинтересовался тем, чем я занимаюсь, тем более, что все они наблюдали за мной. Это заставляло меня чувствовать
У меня не было возможности взглянуть на карту со вчерашнего дня, так что я потратила пятнадцать минут на то, чтобы изучить ее, запомнить каждую линию, каждую маленькую закорючку, каждое пятнышко краски и подозрительные, несущественный изгибы. Благодаря моему цыганскому дару, я никогда не забываю то, что я когда-либо вижу.
Теперь карта была в моей голове, и я могла в любой момент вызвать ее в воображении, что было намного лучше, чем таскать стопку бумаг между проходами в то время пока я ищу кинжал. Таскаться с картой было бы очевидным знаком того, что ты задумал нечто, а я хотела, чтобы то, что я делаю, было никем не замечено. Тем более, что я не знаю, присутствуют ли здесь Жнецы, наблюдавшие за мной сегодня.
Это не было из области фантастики. На самом деле, я бы сказала, шансы были велики, что хотя бы один Жнец присутствовал в библиотеке, среди всех Амазонок, Викингов и Валькирий. Учитывая, что они не смогли найти кинжал в музее, я была уверена в том, что Жнецы - кто бы это ни был - были в полной готовности сегодня, тем более, здесь было больше студентов, чем прежде.
Конечно, некоторые из этих ребят приходят сюда только для того, чтобы найти тихий уголок и удовлетворить зов страсти. В Мифе те, кто делает это в библиотеки, рассматривают, как один из способов получить острые ощущения. Всякий раз, когда я отношу пыльные книги и артефакты обратно на полки, я нахожу несколько использованных презервативов. Гадость.
Отбросив эти мысли, я сконцентрировалась на карте, особенно на метках «Х», которые стояли в разных местах библиотеки. Некоторые из них я смогла опознать. Например, телегу, что продавала кофе, энергетики и разные сладости, дабы студенты, не покидая библиотеки, смогли чем-нибудь перекусить во время занятий.
Рэйван, пожилая женщина, контролирующая вчера сбор тел студентов в музее, также заполняла кофе автомат. Я прежде никогда особо не обращала внимание на Рэйван, но в последние дни было такое ощущение, что она была везде, где бы я не была.
Седые волосы, белое одеяние, морщины. Рэйван сидела на высоком стуле перед корзиной, читая известный журнал, и, казалось, была увлечена сплетнями, напечатанными на страницах. Она не заметила, что я смотрю на нее, мой взгляд переместился от бутылочек с начинкой до серебристой экспрессо машины, находящая на уровни корточек наравне с ее локтем.
И все же, несмотря на странность Рэйвен, я не считала, что кинжал был спрятан у нее в тележке посреди черничных булочек и овсяных батончиков, поэтому я перевела взгляд обратно на карту.
Другая Х была на главном этаже, где когда-то стоял стеклянный стеллаж с Чашей Слез. Я сумела использовать Вика, для того чтобы уничтожить артефакт, а стеллаж был давно разбит на осколки Жасмин, когда она впервые его украла.
Кинжала там
Я уже хотела отложить карту в сторону, как безнадежное дело когда заметила последнюю Х, которую я упустила из виду, она была на втором этаже на балконе. Я посмотрела наверх, пытаясь сопоставить эту Х на карте с фактическим местом в библиотеке. У меня заняло несколько секунд, чтобы понять, что Х указывала на одну из статуй, на Сигюн, скандинавскую богиню преданности - жену Локи.
Много веков назад, когда Локи начал творить ужасные вещи и стал причиной смерти Бальдра, скандинавского бога света, остальные боги приковали Локи под гигантской змеей, и ее яд непрерывно капал на его прекрасное лицо. И Чаша Слез была тем, чем Сигюн воспользовалась, чтобы хотя бы на время спасти его от яда, хотя яд брызгал на нее тоже. Но Сигюн была там и не отходила от него, держа и опорожняя Чашу Слез в течение многих лет, пока Локи каким-то образом не обманул Богиню, что бы она помогла ему сбежать, а затем бросил ее.
Сначала, я думала, что Сигюн была дурой, когда помогала Локи все эти годы, но сейчас, я сочувствовала ей. Все, что она сделала - это любила его. Она не была ответственна за то, что он был монстром. Тем не менее, с этого момента Сигюн имела плохую репутацию в исторических мифических книгах.
Это было похоже на людей, которые обвинили ее в том, что Локи освободился и начал войну Хауса. Я считаю, что не было ее вины в том, что ее муж был преступником с психотическим расстройством. К тому же, бабушка Фрост всегда говорила, что люди делают собственный выбор. Я полагаю, что тоже самое можно сказать, когда дело касается богов.
Я пристальнее всмотрелась на карту. Статую Сигюн была на той части второго этажа, на которую я ходила не очень часто. Это было довольно неприятно, так как грифоны и другие статуи снаружи, казалось, следили за мной - и мне не хотелось бы думать, что статуи богов тоже наблюдают за мной.
Кроме того, когда я смотрела на них, мое сердце начинало быстрее биться. Статуя Сигюн была в отдаленном месте в кругу Пантеона, вдали от лестницы, ведущей на второй этаж. Это было идеальным местом, для того чтобы спрятать что-то, например кинжал Хельхейма. Сомневаюсь, что Найкмедс был в этой части библиотеки хотя бы один или два раза за год.
Может быть, он ошибался. Может быть, после всего кинжал был все еще в библиотеки. Я не хотела ничего больше, чем подняться туда, найти тайник с кинжалом, и показать библиотекарю, как неправ он был.
– Это ты Гвен?
– спросил приятный голос. Я посмотрела наверх и наткнулась на Вивиан Хеллер, стоящую перед стойкой. Вьющиеся, каштановые волосы, красивое лицо, золотистые глаза. Вивиан стояла на цыпочках, стараясь заглянуть через перегородку и посмотреть, чем я занимаюсь.
– На что ты смотришь?- спросила она. Я быстро сложила одну половину карты поверх другой, скрывая закорючки из виду.