Холодное блюдо
Шрифт:
Метод эффективный и проверенный. Сколько раз бывало: не признаётся человек в совершении преступления, запирается, а посидит в камере пару суток – и сразу умнеет. Явки с повинной строчить начинает, каяться во всех грехах. Взятие под стражу в качестве рычага воздействия на упорствующих граждан успешно применяется отечественными правоохранительными органами еще со времен НКВД. Так что, кто-нибудь из тумановских мальчиков, особенно если он ранее не топтал зону, помаявшись на нарах в компании специально подобранных сокамерников, вполне мог расколоться. До самых до…пяток.
Задумка
– Допросить того, допросить сего, а с подозреваемым, я так понимаю, Вы работать не хотите…или не можете.
– Никитин в розыске.
– Великолепно. Что-то у Вас, Игорь Юрьевич, одни планы на уме. Сделать то, допросить того. А ничего толком еще не сделано. Потерпевшего повторно допросить не удосужились, подозреваемого…гипотетического подозреваемого тоже, он успел скрыться. Результатов расследования не видно. Одни теории. Кормите нас завтраками которую неделю. А мне, между прочим, областная уже всю плешь проела.
"Тебе и проедать нечего, давно на всю голову лысый!",- мысленно поправил начальника Игорь Юрьевич.
Ответить на столь оскорбительный выпад Кондратьев по понятной причине не мог, поэтому продолжил "воспитательную" работу.
– Дело у прокурора области на контроле, а мы за месяц с места не сдвинулись! Копаемся, ковыряемся, а результатов – ноль. С горем пополам на подозреваемого вышли, и тот в бегах. У меня такое ощущение, что после осмотра места происшествия Вы вообще палец о палец не ударили, лишь изображали активную деятельность. В чем дело, Игорь Юрьевич? Может, Вы не справляетесь, может, нагрузка большая или обстоятельства какие? Может, дело передать другому следователю?
– Не советую, – пробурчал под нос Данилец.
– Что-что? – закашлялся прокурор.
– Ничего, это я про себя, – громогласный ответ Игоря Юрьевича был далек от провокационности. Если не сказать – корректен.
– Мне послышалось…
– Вот именно, послышалось, – в реплике следователя послышались плохо завуалированные хамские нотки. – А передать Вы можете, право Ваше, кто спорит. Евгению Альбертовичу, например. Только у него тоже нагрузка, вон, как устал, бедолага,- Данилец кивнул в сторону Коваленко, который уже начал не посапывать, а похрапывать.
Коваленко услышал собственные имя и отчество, вынырнул из страны сладких грез и встрепенулся большой лохматой собакой. Переход в суровую зубодробительную реальность настолько впечатлил его, что Евгений Альбертович не нашел ничего лучшего, как ошалело воззриться на Кондратьева и задать банальный, но очень мудрый вопрос. Без преувеличения – вопрос из разряда наиболее глобальных, философских:
– А?…
По лицам следователей и замов пробежали усмешки, а несдержанный Хруль опять хихикнул.
– С добрым утром, – поприветствовала коллегу Иванова.
– Прекратите балаган! – взвизгнул прокурор.- Евгений Альбертович, Вам что, ночи не хватает, чтобы выспаться, на планерках добираете?!
– Извините,- сконфуженно вякнул Коваленко,
– А Вам, Игорь Юрьевич, я бы порекомендовал держаться в рамках служебной этики!
– Я ее не нарушал…
– Не перебивайте. И это не Вам решать, останется дело у Вас или будет передано другому! Вам ясно?!
Данилец пожал плечами, постаравшись в жест вложить многое: и презрение к Кондратьеву, и отношение к его приказам, и независимость, и нежелание отвечать на глупые риторические вопросы, и еще десяток разнообразных эмоциональных "фу" и "фи".
– Я спрашиваю, Вам ясно?! – напор прокурора усилился.
– Безусловно.
Прокурор сделал вид, что ерническая интонация его не касается, и удовлетворился формально утвердительным ответом.
– И еще… что это за недомолвки? – Кондратьев процитировал классика,- "Организованная преступная группировка, возглавляемая одним известным в городе лицом"…Вы у нас писатель что ли, инженер человеческих душ? Или журналист? Что за выспоренный слог? Известный в городе, видите ли…А почему не в области, не в районе? Или Вы не знаете имя этого лица?
– Знаю, как не знать. И Вы знаете, Аркадий Иванович. Во главе ОПГ стоит некий Туманов Алексей Михайлович.
– Хм… – прокурор слегка смешался.- С чего Вы взяли, что Туманов ОПГ возглавляет?…
– Да-да, помню: меценат, владелец банка, депутат Законодательного собрания, претендент на мэрское кресло и прочая, прочая… Только не я это взял, а оперативники из РУБОПа. А им в данном случае, мне кажется, виднее. Мне бы его допросить, кстати, вдруг он в курсе, куда гражданин Никитин делся. Вы же, Аркадий Иванович, с ним знакомы, может, поспособствуете по старой памяти. А то, боюсь, он мои повестки проигнорирует.
– Кхе, – прокурорское горло внезапно пересохло и потребовало обильного орошения. – С чего Вы взяли?
– Разве нет? Извините, ошибся.
Кондратьев сразу не нашелся, что ответить на выпад, но посмотрел на подчиненного столь… Если бы тяжесть взгляда можно было измерить в килограммах, то прокурорский взор потянул бы тонн на десять. Попадешь под него – в миг расплющит.
– Для сведения…некоторых: с депутатом Тумановым я встречался всего дважды на совещаниях в мэрии, вот такой он… мой знакомый. И еще замечу: впредь я не собираюсь ни перед кем отчитываться в чем-либо, будь то знакомые, родственники или вообще…
Противоречие в словах прокурора вызвало улыбку у Данильца. Кондратьев и сам не заметил, как "отчитался", раскаявшись в шапочном знакомстве. Наверняка соврал, гаденыш.
– И чему улыбаемся? Тому, что дело практически "завалено", конь, можно сказать, не валялся?
– Нет, что Вы. Это…- Данилец хотел было сказать, что анекдот вспомнил, но решил, что выйдет не смешно. Перебор. – И я не понял, Вы мне даете добро, чтобы Туманова допросить или нет?
– Вызывайте, кого хотите. Вы следователь, в соответствии с УПК, лицо самостоятельное, сами определяйтесь, но…предупреждаю, если разразится скандал, я Вас прикрывать не собираюсь. Сами будете отдуваться в областной.