Холодное лето 53-го
Шрифт:
Тогда Лида, скособочившись, чтобы Михалыч из окна не увидел ее лицо и руки, стала быстро что-то говорить людям на пароходе. Проплывали мимо разные лица, некоторые прямо смотрели на нее, но выражение их не менялось — они не понимали ее языка. Лицо Лиды исказилось, пальцы мелькали… Нет, не понимают! В отчаянии она пятерней схватила свое лицо, сжала его.
Черный пароход уходил вниз по реке, и долго еще слышались сообщения о жизни страны.
Все
Теперь он поднялся, пробормотал озадаченно:
— Почему ушел-то? Али то не катер был?..
Он пошел назад, на свой пост. Копалыч прошептал:
— Ты видел? Они хотели напасть на пароход!
— Другого ждут, — угрюмо сказал Басаргин.
— Я все думаю: если это беглые…
— Да какие беглые! Амнистированные. Свободные Граждане, мать их…
У кладовки дебаркадера опять появился Витя, настроенный решительно. Басаргин, пользуясь тем, что уходящий Муха не видит его, перебежал к котлу с варом и стал тщательно обуваться. Ложка Копалыча была при нем.
Витя, звериным чутьем дознав за дверью Сашино тепло, прижал к щели щеку, гладил ладонями доски и тихо поскуливал. Оторвался от двери и пошел искать, чем открыть.
На пожарном щите на другой стороне дебаркадера он увидел топор. Поигрывая приятной вещью, пошел назад.
Дверь кладовки была открыта. Удивленный, он сунулся туда. Лида двигала ящик с мылом,
— Где маленькая?!
Она показала рукой, как гребут. Пнув ее, он кинулся искать на пристани.
А Саша в это время бежала по мелкой воде вдоль берега, прикрываясь прибрежной травой и кустами. Берег повышался, начинался лес, надо было выходить на берег. Цепляясь за кусты, она выкарабкалась, встала и оглянулась…
В этот момент и увидел ее с пристани Витя. В три прыжка он был на берегу и бросился к лесу.
Лида заметалась на пристани, схватила топор и побежала на берег. Муха на своем посту встал, обеспокоенный. Тогда Басаргин метнулся наперерез Лиде и остановил ее.
— Брось топор! Я сам.
Она сказала что-то, он отнял топор, бросил его подальше и помахал Мухе. Тот успокоился, сел. Лида тяжко замычала и опустилась на колени.
Басаргин шепотом приказал Копалычу:
— Сейчас бегом в лес! Там прячься, пока они тут. Ну! Раз, два… Пошел!
Молча бросились они к лесу. Басаргин вырвался вперед и не оглядывался — не Копалыч его заботил. Муха побежал было за ними, вскинул обрез, но их уже плохо было видно среди деревьев, и он не стал стрелять, а быстро пошел к пристани — доложить.
Витя бежал через сквозной
— Только подойди!
Искаженное погоней Витино лицо менялось, появилась его туповатая улыбка. И это успокоило Сашу.
— Чего ты бежишь-то?! Чего?!
— Ага, бегаем, — сказал он.
И сел рядом с ней на землю. Она удивленно смотрела на него. Никаким злом не веяло от хорошенького паренька.
— Разбегались тут, — проворчала Саша, все же несколько отступая от него.
Коротким движением ноги он подсек ее ноги. Саша упала, и он навалился на нее. Она закричала. Ужас ее был тем сильней, что она только что поверила ему. Это был ужас, вызванный предательством, и он дал ей силы. Она сопротивлялась бешено, рвала пальцами его надвинувшееся лицо, и тогда он схватил ее за горло. В этот момент он близко увидел ноги подбегавшего Басаргина.
С зажатой в руке ложкой Басаргин длинным прыжком накрыл борющихся, и Витя коротко вскрикнул. Басаргин вскочил и рывком отвалил в сторону Витино тело.
— Ничего! Ничего… Сашенька, ничего… — говорил он, склоняясь над ней, стараясь быстрей ослабить, стереть ужас, не дать ему покалечить ее.
А она смотрела на него так же, как на Витю, ничего еще не поняв и не делая различия между ними.
— Все уже! Больше ничего страшного не будет. Быстрей пойдем отсюда! Вставай!
Она поднялась. Ее била дрожь. Он взял ее за руку и быстро повел дальше в лес. Неожиданно он остановился.
— Подожди здесь. Я сейчас.
Он вернулся на поляну, достал из кармана убитого наган, заметил лежавшую на мху ложку и ее взял тоже.
Пятеро стояли возле пристани.
— Упускать нельзя, — сказал Крюк. — Михалыч, бегом разыщи ублюдка этого, Витьку, найдите тех двоих, добейте, И все быстро, быстро! Того гляди катер будет!
Михалыч трусцой побежал в лес.
— Помоги ему, — сказал Барон Мухе.
Тот вопросительно посмотрел на Крюка.
— Распыляемся, — недовольно сказал Крюк.
— Мма-ть моя была женщина… — пропел Шуруп, — Дисциплинка, как в колхозе.
Вход в пещеру был низкий, скорей лаз, да еще заросший можжевеловыми кустами — укрытие надежное. Саша вдруг заплакала.
— Ну, ну… Все позади.
— Они маму убьют. Бить будут, чтоб сказала…
— Да у них свои дела, не тронут, — уверен он не был.
— Они убьют ее, убьют… Я назад пойду.
— Никуда не пойдешь! — резко сказал он.
Саша отошла от него, стала на колени и продолжала тихо плакать. Басаргин угрюмо смотрел на реку. После долгого раздумья обреченно сказал: