Холодное Сердце Казановы

Шэн Л. Дж.

Я опустил ее на землю, протянул руку между ее бедер, чтобы раздвинуть их, и стал покрывать влажными поцелуями все ее тело, проникая сквозь одежду. Она вцепилась в мои волосы и стонала от счастья, не обращая внимания на то, что ее семья находится недалеко от нас.

— Мы не можем. — Но, сказав это, она также толкнула меня между своих ног.

— Кто сказал? — Я стянул с нее трусики, даже не потрудившись приподнять платье. Было бы сексуальнее, если бы она вообще не видела меня, когда я опускался на нее.

— Общество…? — простонала она. — И это не может быть гигиенично.

Люди здесь едят.

— Я поддерживаю это утверждение. — Я вылизывал ее центр сверху донизу, заставляя все ее тело дрожать, пока я ел ее. — Кроме того, все, что я делаю, это передаю тебе рот в рот.

— Это не мой рот.

— Я старый человек, помнишь? Мое зрение уже не то, что раньше.

Она засмеялась горловым смехом, задвигала бедрами, впиваясь в мой рот. Я просунул в нее два пальца.

Когда она кончила мне в рот, я перевернул ее, подпер за талию и вошел в нее. Она закричала в экстазе, когда кончила, и я сделал то, что сделал бы любой джентльмен, и ткнул ее лицом в грязь, чтобы заглушить ее стоны, чтобы ее семья не подумала, что ее растерзал койот. Затем я продолжал входить в нее сзади, ожидая, что вот-вот наступит нормальная кульминация. Вот что я делал. Я занимался бессмысленным сексом и наслаждался им. Но каждый раз, когда я оказывался на грани оргазма… каждый раз, когда мне казалось, что я кончу… я представлял, как безликий членосос стучится в нашу дверь.

И я не мог.

Я не мог, блядь, кончить.

Поэтому я сделал то, чего никогда раньше не делал. Я издал низкий хрип и притворился, что нахожусь в состоянии разрядки. Я оставался в ней еще несколько секунд, затем вынул презерватив и быстро завязал его узлом, чтобы она не заметила, что он пуст. Она встала, опустив платье, и выглядела раскрасневшейся и счастливой.

В ее волосах было полно листьев и мелких веточек, а на левой сиське красовалась грязевая тень.

— Я проигрываю битву за сбор яблок.

— Не волнуйся, я как минимум на фут выше Тима и Кирана. — Я погладил ее по голове. — Я отдам тебе эти яблоки, даже если мне придется дотронуться до неба, чтобы достать их.

27

ДАФФИ

В итоге я выиграла битву за сбор яблок. Это даже не было соревнованием. Риггс прекрасно справился с задачей, наполнив мою корзину до краев. И да, там был эвфемизм. #ЖальНеЖаль.

Остаток выходных прошел в пьянках с моими друзьями детства (Риггс заставил их всех упасть в обморок, а одна даже попыталась забрать его домой, думая, что он просто мой сосед по квартире, что вызвало у меня небольшой сердечный приступ), посещении чиппи Тима и Кирана (Риггс одобрил, умяв три порции; я гордилась этим, поскольку Би Джей совершенно не любит ничего жареного) и дне в Камдене, ходя по магазинам старых пластинок и секонд-хендов.

Это было одновременно и прекрасно, и душераздирающе — знать, что письмо с интервью из иммиграционной службы придет по почте в любой день. После этого нам не нужно будет физически держаться вместе, и мы разойдемся в разные стороны.

Но дымка от отпуска с

моим фальшивым мужем не рассеялась, пока мы не сели в такси, возвращаясь в нашу квартиру на Манхэттене. Что-то в высоких, внушительных зданиях и невыносимо быстром темпе города вернуло меня к реальности. Вместе с этим пришло напоминание о том, что у меня есть неотложные дела. И ни одно из них не связано с Би Джеем, моей визой и поиском работы.

— Знаешь, для чего сегодня идеальный день? — Я потрепала мягкий хохолок белокурых локонов за его ухом.

— Секс на пляже? — Риггс пролистывал свой телефон, выглядя совершенно не обеспокоенным тем, что наш так называемый медовый месяц подошел к концу. — Реальный секс, а не коктейль. Спасибо, мои яйца все еще целы.

Мои щеки были такими горячими, что на них можно было приготовить хорошо прожаренные гамбургеры.

— И это тоже. Но тебе нужно записаться на прием к невропатологу.

Если бы взглядом можно было убить, я бы сейчас торчала в подземном холодильнике.

— Я могу записать тебя на прием, если ты занят, — предложила я, не особенно наслаждаясь ролью его мамы.

— Я большой мальчик. В конце концов, я это сделаю.

— Но твои головные боли…

— Ты сама способствуешь им своим постоянным ворчанием, Поппинс. — Его голос был мягким, но выражение лица стало жестким.

Я открыла рот, но тут же захлопнула его. Он должен знать о потенциальных рисках, с которыми сталкивается.

— Тебе также следует навестить Чарли в больнице.

— Да, я заеду завтра по пути к Кристиану.

— Нет, не завтра. Сегодня.

Он наконец поднял голову.

— Почему ты настаиваешь на этом?

— На чем настаиваю? — Я прикинулась дурочкой.

Он обвел пальцем воздух.

— Все это. Мои головные боли. Чарли. Какое тебе дело до этого? Я не твое дело. Мы уже прошли через это. Трахаемся с выгодой, так? Ничего больше.

Можно было подумать, что от того, как часто он это говорил, боль притуплялась, но меня это не переставало задевать.

— Если брак ненастоящий, это не значит, что дружбы нет, — пробормотала я.

— Думаешь, Би Джею понравится, что ты дружишь с парнем, за которым ты замужем, с парнем, который трахал тебя в каждой позе из «Камасутры»? — Он фыркнул.

На самом деле я была уверена, что нам не хватает восьми позиций.

Я облизнула губы.

— Я не уверена, что вернусь к Би Джею.

Почему я не могла просто сказать правду? О том, что Би Джей уже несколько недель даже не появляется в моих мыслях? Что Риггс преследовал их днем и ночью, и в какой-то момент я поняла, что любовь важнее денег?

Ведь это означало бы признаться себе, что ты влюблена в своего чертова мужа.

Риггс издал ржавый смешок.

— Так вот почему ты не сказала родителям, что рассталась?

Причина, по которой я не рассказала родителям о нас с Би Джеем, заключалась в том, что мне было стыдно. Я не была готова к тому, что Риггс станет свидетелем того, как мне придется объяснять маме и Тиму, что Би Джей сбежал на тайский остров, чтобы попробовать экзотических красавиц, пока я крутила пальцами и тосковала по обручальному кольцу.