Холодные дни

Батчер Джим

– Майкл феноменальный человек, – сказал Томас. – Черт, хотел бы я, чтобы он воспитал меня. Но он не ее отец.

– У меня был секс с ее матерью, – сказал я. – Это не то же самое, что быть ее отцом.

Томас покачал головой.

– Ты был бы

хорошим отцом, Гарри. Баловал бы ее, потакал ее капризам, ей было бы стыдно за тебя перед ее друзьями, но по отношению к ней ты поступал бы правильно.

– Это я и есть, – сказал я. – Поступаю правильно по отношению к ней. На данный момент. Может, в один прекрасный день ситуация изменится.

Томас внимательно посмотрел на меня. Потом покачал головой и сказал:

– Изменяются дети. Превращаясь во взрослых. И гораздо быстрее, чем, казалось бы, должны. Не тяни, решая достаточно изменилась ситуация или нет.

Черт возьми, по крайней мере в этом он был прав. Я вздохнул и медленно кивнул:

– Постараюсь запомнить.

– Запомнишь, – сказал он и улыбнулся. – Потому что я с этой темы не слезу.

Я закатил глаза и кивнул.

– Хорошо. Не слезай.

Я подставил кулак, чтобы стукнуться, прощаясь, но Томас проигнорировал его и сжал меня в объятиях так, что хрустнули ребра. Я ответил тем же.

– Я рад, что ты вернулся, – прошептал он. – Лузер.

– Что, уже разнюнился, размазня? – отреагировал я.

– Увидимся через несколько дней, – сказал он. – Нам же надо достроить хижину. Домик. Соорудить его в таком месте, чтобы

Мэгги не понадобилось учиться оборотничеству для того, чтобы выжить.

– Не забудь книги, – сказал я. – И пиццу для моей охраны.

– Не забуду. – Он отпустил меня и запрыгнул на палубу «Жука-Плавунца».

– Передать какие-то сообщения?

– Молли, – сказал я. – Когда она вернется, попроси ее отправить ко мне Тука и Лакуну. И… скажи ей, что когда она будет готова поговорить, я здесь.

Томас кивнул, отвязал последний линь и бросил конец мне. Я поймал его и стал укладывать линь кольцами. Томас взобрался на мостик и начал выводить кораблик, пыхтя машиной, в сонном темпе, которым он шел всегда, пока не выбирался за пределы каменных рифов вокруг Духоприюта.

Кэррин вышла из каюты и стояла на палубе. Мыш с очень серьезным видом присоединился к ней. Кэррин прислонилась к стенке рубки и смотрела на меня, пока катер отходил.

Я тоже смотрел ей вслед до тех пор, пока она не уменьшилась до размеров точки.

Над озером Мичиган прогрохотал гром, что для ноября было необычно.

Я поправил свой новый черный кожаный пыльник на плечах, поднял длинную неровную ветку, которую срезал с самого старого дуба на острове несколько часов назад, и начал подниматься вверх по склону холма, к бывшему маяку и своему будущему домику. Мне предстояло ко многому подготовиться.

Надвигалась буря.