Холодные мечты
Шрифт:
– Ваша виза одобрена, две недели можете проживать в нашем мире. Это подтверждение вашей регистрации, старайтесь носить его на виду, или будьте готовы предъявить по первому требованию любому представителю Империи.
Служащий протянул металлический жетон, который тут же был прицеплен на ухо, к уже заранее подготовленному крюку, напоминающему серьгу.
– Где намерены остановиться?
– В деревне у бабушки. У нее постоянная виза.
– Напоминаю, вам запрещается кусать людей и животных, за исключением рептилий. Ограничений на ловлю насекомых у вас нет. Захватили
– Три колбы.
– Если этого количества окажется недостаточно, обращайтесь к нашим представителям и вам подвезут еще. Средства маскировки захватили?
– Нет!
– В таком случае с вас еще сто грамм золотого песка и вашей внешностью займутся наши специалисты. Так же вы можете приобрести маскировочные браслеты, которые обойдутся вам в сто пятьдесят грамм песка.
Довольный нетопырь последовал за служащим, любезно решившим его проводить в нужный кабинет, а заодно записать себе процент с продажи услуг.
Доминика прикрыла дверь.
– Это все очень… – Доминика умолкла, подбирая подходящее слово. Все было очень официально, бюрократично, странно и как-то по-земному. – Очень серьезно.
Она и сама поняла, что выбрала далеко не лучшее слово для описания происходящего. Чтобы выразить то, что она чувствовала, слов было недостаточно.
– Так и должно это быть серьезно-то! – встрепенулся Собит. – Тут ваш мир, человеческий, вы уж как надумали, так свои границы и защищаете. И милостиво еще позволяете у себя жить. В иной мир вообще не сунешься, сразу на части разорвут. А вы-то добренькие, только правила свои требуете соблюдать, а так, заходи, кто хошь, пожалуйста.
Доминика встряхнула головой, словно это могло как-то привести в порядок мысли, и подобрать нужные слова.
– Но я всегда считала, что феи появляются, когда ты маленькая девочка и хорошо себя ведешь. А не тогда, когда им удается правильно оформить все документы, – сказала Доминика, в детстве которой, не смотря на все расчеты и хорошее поведение, никогда не появлялись феи и дорогие подарки. – И все остальные не бегают за справками, не получают разрешение на ловлю мух…
Доминика запнулась.
– Экие тебе сказки угодно сказывать! – хмыкнул Собит и протер стекла очков об свою пушистую грудь. – Без документов и фея не феей будет. Мы-то коловертыши, хоть испокон веков тут проживаем, а тоже документики все оформили. Так-то оно спокойней будет. Мы в чужом мире, правила чужие уважаем.
– Давно ты тут? – спросила Доминика.
– Так я и родился туточки. Родители-то мои из родного мира сбежали, голодно у нас сделалось, и тут основались. Наш тут дядька жил, а до него его дед. Ну и живем, стало быть, в мире и покое. Кормимся, да за доброту вашу чем можем платим. А когда Империя-то эта появилась, я сюда и перебрался. Работа непыльная, еда отменная. Поживаю себе в довольстве. Я в родном-то Коловерте лишь однажды был. Страшный наш мир, ох страшный, я лишь заглянул и сразу обратно метнулся. Феоктист-то батюшка, постарался, мудрость этакую выдумал: все зарегистрированы, все упорядоченно. Жалко, помер он, ох жалко, простуда такого человека свалила!
– Простуда? –
– Да, напасть этакая приключилась. Промочил ноженьки, почихал, сколько положено, да и представился, – вздохнул Собит. – Пошли что ли, недалече уже.
– Ладно, – Доминика последовала за Собитом, их дальнейший путь и вправду оказался недолгим. Коловертыш остановился посреди коридора у зеркала высотой в человеческий рост.
– Добрались-таки, – промолвил он и шагнул в зеркало, продолжение фразы звучало уже из зеркальных глубин. – Ступай следом, пока идут колебания материи, оно и тебя пропустит.
Доминика не стала уточнять, что за колебания, и даже не стала оплакивать свой лоб, на котором непременно завтра должна будет появиться шишка, после удара об зеркало, а шагнула следом. И вообще, случись все это не ночью после битвы с улитками, когда голова соображала лишь наполовину, а при свете дня, да где-нибудь в бутике, то она ни за что не стала бы и пробовать пройти сквозь зеркало. Даже, если ее в этом убеждал мохнатый домовой – особенно, если бы ее в этом убеждал мохнатый домовой.
Они оказались в небольшом темном помещении. Вдоль стен, так что и самих стен не было видно, выставлены мраморные статуи древних богов. «Эх, эти-то еще задолго до Феоктиста в ваш мир заявились», проворчал Собит, начисто разрушая всю модель мифологии. В углу виднелись проржавевшие оковы, про которые Собит начисто отказался давать какие-либо пояснения. А с потолка капала вода, она капала точно в центр пола, туда, откуда шло свечение.
– Вот он! – Собит кивнул, очки слетели с мордочки, он их поймал и снова кивнул в сторону свечения, очки снова слетели. – Свет очей моих. Цветочек ясный.
Доминика подошла ближе, и увидела цветок, росший в обычном глиняном горшке. Вначале ей показалось, что это розовый куст, но, приглядевшись, заметила, что цветки имеют какую-то странную форму. Многие листья пожухли, некоторые цветки выглядели увядающими.
– Померк ясный цвет, – сказал Собит. – Уж не цветет как ранее, не радует нас своим ароматом. Спаси его!
– Ну, я мало что в ботанике смыслю, – пробормотала Доминика, переминаясь с ноги на ногу. Она никак не могла понять, это была шутка, или Собит и вправду привел ее сюда среди ночи ради цветка. – Может, полить его надо, или удобрений каких-нибудь насыпать. Вроде, навоз хорошо…
– Удобрений им сыпать! Они владычица, они про навоз толкуют, – рассвирепел Собит и перешел на манеру речи, которую считал официальной. – Это ж не трава какая, это Цвет Империи! Удобрения, скажут тоже. Позор-то какой!
Доминика отчаянно глядела на увядающий цветок и силилась хоть что-то понять. Увы, это было ей не под силу. А коловертыш явно от нее чего-то ждал.
Один листок, оторвавшись от ветки, упал на пол.
Собит дернулся.
– Смотрите-смотрите, чахнет он! – просипел коловертыш. – Коли ничего и далее не сделать, то зачахнет совсем. Останови это!
– Что остановить?
Коловертыш возмущенно сопел, пока упавший лист не пожелтел, потом иссох и рассыпался на крошечные частички, которые тут же исчезли.