Холодные медные слезы
Шрифт:
– Морли зовет тебя наверх, – сказал Слейд.
Я поднялся по лестнице. Морли был не один, но и он, и его гостья были одеты. Женщину я уже видел. Вчерашняя брюнетка. Она установила рекорд: не припомню, чтобы я дважды застал Морли с одной и той же подружкой. Может быть, он остепенился?
– Поцапался с Краском?
– Вроде того. Чодо пытается завербовать меня. Краск раздражен, что я не поддаюсь вербовке.
– Я слыхал о какой-то заварухе у твоего дома прошлой ночью.
– Да так, ничего особенного. Покойник обо всем позаботился.
– Напомни
– Мне нужен помощник, который прикроет мне спину во время одной работенки. Проникновение со взломом. Объекты непростые. Эти люди не поймут, если поймают нас с поличным.
Морли нахмурился:
– Такие чувствительные?
– Как назревший чирей. Одно неверное слово в неверном месте – и куча народу может поплатиться жизнью.
– Ладно. Я знаю человека, который поможет тебе. Подожди внизу.
Отлично. До него дошло, что женщина не должна услышать больше, чем уже слышала.
Хотя я сам все это затеял, на душе у меня было неспокойно. Морли вызовется на дело лично. Когда он выяснит, что я задумал, то переполошится по-настоящему. Морли, откалывая такие опасные номера, впоследствии избавляется от своих напарников, чтобы никто никогда ничего не узнал. И хотя он пытается меня понять, в глубине души он все-таки не верит, что я втайне не придерживаюсь таких же взглядов. У нас могут возникнуть проблемы.
Морли спустился по лестнице, когда я как раз допивал бренди, который плеснул мне Слейд. Слейд – единственный из подчиненных Морли – не сторонник вегетарианской кухни. Поэтому он держит под рукой настоящую выпивку. Должным образом припрятанную, конечно. Морли притворился, что ничего не учуял.
– Давай выйдем на улицу. Здесь слишком много ушей.
Мы вышли. Не дожидаясь его вопросов, я сказал:
– Я собираюсь влезть в Четтери. Хочу проникнуть в кабинет Перидонта.
Морли хрюкнул. Мое намерение произвело на него должное впечатление.
– Есть веская причина?
– Майю снова схватили. Чтобы получить шанс ее освободить, я должен кое-что украсть из кабинета Перидонта.
Я надеялся, что церковная братия не перевернула там все вверх дном после ухода Великого Инквизитора. Хотя мне с трудом верилось, что этот жуткий тип, Самсон, не сунул туда свой нос.
Мы с Морли прошли полквартала, прежде чем он заговорил:
– Скажи мне прямо. Без эмоций. Это возможно проделать?
– Я как-то там был. У них нет внутренней охраны. Эти простофили ничего не ждут. Им не приходит в голову чего-то бояться. Я не волнуюсь, сможем ли мы это провернуть.
Меня тревожит, сумеем ли мы провернуть все так, чтобы никто не выяснил, чьих это рук дело. Я не хочу, чтобы ребята из Церкви охотились за мной всю оставшуюся жизнь.
– Ты что-то задумал.
– Я рассказал тебе все.
– Нет. Я знаю тебя, Гаррет. Ты собираешься не просто что-то украсть. Ты собираешься устроить все так, чтобы никто не догадался о краже.
Я не стал ему возражать. Но и не согласился. У меня были кое-какие идеи. Может быть, они сработают,
– Ты чертовски осторожен со своими картами, Гаррет. А что за второй объект?
Я покачал головой, но он не мог этого видеть в темноте, и мне пришлось открыть рот:
– Не стоит забивать себе голову, пока мы не управимся с первым. Если я не достану нужную мне вещь из кабинета Перидонта, мы в любом случае не сможем сделать следующего хода.
– Темнишь, Гаррет.
– А ты разве просветил меня в тот раз, когда мы охотились за вампирами?
– Это другое дело.
– Конечно, другое. Ты переставлял меня, как пешку, даже не намекнув, чем мы занимаемся. Так ты идешь или нет?
– Почему нет? Сам ты довольно скучный парень, но вокруг тебя всегда происходят интересные вещи. И потом, я никогда не бывал внутри Четтери. Говорят, он великолепен.
Морли никогда там не бывал, потому что его соплеменникам путь туда заказан. Согласно доктрине Церкви, у него нет души, несмотря на долю человеческой крови. Не очень мудрая позиция в мире, где нечеловеческие расы составляют половину разумного населения. И Церковь не особенно распространяется на эту тему в Танфере, где слишком многие могут принять ее догматы за оскорбление.
– Да, – сказал Морли, думавший, очевидно, о том же. – Я совсем не прочь побывать в Четтери.
– Только давай не будем сводить никаких счетов.
– Ладно. – Мы побрели в сторону Страны Грез. Помолчав, он вдруг спросил: – Ты втюрился в эту девчонку, Майю, да?
– Она чудесный ребенок. Она попала в беду, потому что помогала мне. Я ее должник.
– Понятно.
Я бросил подозрительный взгляд на его физиономию. Он ухмылялся.
– Она просто ребенок, за которого я в ответе, Морли.
Один из недостатков Морли – его чрезмерная понятливость.
46
Я так замотался в последнее время, что у погоды не было ни единого шанса привлечь к себе мое внимание. Теперь, когда мы сидели в густой тени напротив Четтери, присматриваясь и осваиваясь, она получила хорошую возможность отыграться.
– Чертовски холодно, – пробормотал я.
– Может пойти снег.
– Только его нам и не хватало.
Когда мы прибыли, Четтери гудел, как улей. Я вспомнил, что сегодня какой-то церковный праздник, только вот забыл, какой. Морли тоже не знал. В нем не сохранилось и следа человеческих суеверий.
– Как ты думаешь, мы достаточно долго ждем? – спросил я. Народ расходился. Мы дали им около часа, чтобы окончательно угомониться.
– Посидим еще чуток. – Морли начинал чувствовать себя неуютно в связи с предстоящим рейдом. Он пытался припомнить, вламывался ли кто-нибудь в храм за последние годы. Я ничего не слыхал о подобных авантюрах и считал, что люди внутри не могли не распуститься. Но Морли подозревал, что это охранники позаботились, чтобы о налетчиках никто ничего не услышал.