Холодный город

Блэк Холли

На верхнем этаже было несколько пустых комнат. В конце коридора Тана обнаружила ванную, и, когда она открыла краны, из них потекла вода. Сначала мутно-желтая, c запахом железа, но Тана дождалась, когда она станет прозрачной. Она приняла ледяной душ – водонагреватель тут, наверное, уже несколько лет не работал – и, найдя старый потрескавшийся кусок мыла, терла и терла кожу, пока не смыла кровь с колен и из-под ногтей. Потом натянула чистое белье, рубашку и джинсы.

Вернувшись в комнату, она взяла куртку и сунула руку в карман.

Конверт был на месте. Дрожащими пальцами она открыла его и достала

страницу, вырванную из книги Дилана Томаса. «Мой герой на руке своей оголяет нерв». Поверх стихотворения Эйдан написал красным маркером: «Я не готов остаться без тебя». Тана наклонила конверт, и на ладонь ей выскользнула монетка. Двадцать пять центов.

Вес и форма были правильными, да. Но это не метка.

Наверное, Эйдан написал это, пока она несла тела по улицам. Он уже знал, что скажет, когда она вернется. Он все время знал, что собирается ее обмануть. Тана ударила кулаком в стену. Не обращая внимания на рассеченные костяшки пальцев, она била по стене, пока не испачкала ее кровью.

«Больше никогда!» – пообещала она себе. – «Что бы ни случилось, больше никто не будет меня использовать. Больше никаких ошибок!»

Руфус, открывший дверь, выглядел серьезнее, чем в прошлый раз. Увидев Тану, он удивленно заморгал. Вместо роскошного наряда на нем были обычные джинсы и футболка; его глаза покраснели.

– Эйдан и Полночь ушли примерно час назад, – сказал он, опираясь о косяк. – Унесли тело Зимы.

За спиной у него раздался сонный голос Кристобель, она спрашивала, кто пришел. Руфус не ответил, но в его голосе, когда он, приподняв одну бровь, продолжил говорить, слышалось раздражение.

– Я думаю, мы им больше не нужны. Зара умерла, и все это было зря. Полночь надела свой лучший, самый изодранный наряд. Она намерена познакомиться с Люсьеном Моро.

Тана опять ударила рукой в стену.

– Черт! – звезды над головой мигали, как будто смеялись над ее глупостью. – Что ж, видимо, я иду туда же.

– В таком виде тебя к Люсьену не пустят, – Руфус как будто извинялся. – Если ты не вампир, твой единственный шанс – одеться как можно соблазнительнее, как маленькая свежая свиная отбивная, и стоять вместе с остальными людьми, надеясь, что ты понравишься и тебя выберут. Разумеется, если ты не знаешь кого-нибудь, кто мог бы внести тебя в список.

Тана не знала никого, кто мог бы помочь ей попасть на вампирскую вечеринку. Но она знала человека, который может быть в списке. Человека, который должен был видеться со своей девушкой-вампиром, не пробираясь к ней по крышам.

Тана шла по улицам, глядя вверх в надежде заметить белого ворона Джеймсона или любой другой признак его присутствия. Шанс, что ей улыбнется удача и она его встретит, был невелик, но других способов его найти она не знала, так что решила посетить все места, куда он ее водил – зайти туда, где они завтракали, и спросить у Валентины в «Странных и потерянных вещах», не приводил ли Джеймсон очередных беспризорников.

Тана купила кофе в «Чашке Депрессо», где перемолотые зерна смешивались с кипящей водой в огромных медных котлах, и хозяину приходилось вставать на табуретку, чтобы налить посетителю кружку. За дополнительные пятьдесят центов можно было получить немного свежего молока от сонной козы, которая жевала клевер на

лужайке рядом с прилавком, уставленным ярко-зелеными бутылками с надписью «Лауданум» [11] .

Стоя в очереди, она заметила, что очень немногие расплачиваются наличными. Одни явно покупали в кредит: они называли свое имя и хозяин кафе записывал их в бухгалтерскую книгу. Другие получали кофе в обмен на тушку кролика, порцию травки и даже горсть аспирина.

11

Лауданум – опийная настойка на спирту.

Кроме кофе, Тана купила огромный стакан холодного мятного чая и два буррито с беличьим мясом, которые оказались на удивление неплохи. Сыр был свежим, а красный соус на жестковатом мясе – острым и вкусным. Она сидела с самого края, освещенная лунным светом. Через некоторое время она наелась и поняла, что Джеймсон не придет. Подростки в футболках, надетых одна поверх другой, курили, пуская сигарету по кругу, и рылись в карманах в поисках чего-нибудь, что можно продать. Старик с белыми волосами, красными глазами и иглой в руке сидел за шахматной доской и приглашал сыграть с ним в обмен на ужин.

Тана вытерла руки о джинсы и поднялась, напомнив себе, что сегодня нужно будет поесть еще раз. Потом она отправилась в «Странные и потерянные вещи», заглянула в зарешеченное окошко и постучала. Раздался лязг замков, и Валентина впустила ее внутрь.

– Тана, да? – спросила она с улыбкой. Сегодня она надела синее с металлическим отливом платье без бретелек и собрала волосы в хвост высоко на затылке. Тана вдохнула аромат магазина и словно увидела его заново. Вчера она даже не осознавала, насколько устала после снотворного, которое им с Эйданом подсыпали, и ужасного побега через чердачное окно. Теперь же она совершенно пришла в себя, была рассержена и чувствовала себя намного лучше.

– Ага, – ответила Тана, убирая выбившиеся волосы за ухо. – Ты знаешь, где найти Джеймсона?

Валентина покачала головой:

– Он просто иногда появляется, как будто из воздуха. Приносит что-нибудь: пакет хорошего кофе, например. Однажды принес кольцо. Думал, мне подойдет. Но заходит он не часто. У него есть мобильный телефон, был по крайней мере. Он дал мне номер, но я никогда ему не звонила.

– Может, попробуем? – спросила Тана.

Валентина открыла ящик старого деревянного стола и принялась копаться в хламе, скопившемся за долгие годы. Достала покрытый царапинами мобильник с треснувшим экраном. Нажала на кнопку, и, как ни странно, тот ожил. Тана услышала тихие гудки. Через несколько секунд Валентина покачала головой и сбросила вызов:

– Голосовая почта.

Тана вздохнула и взяла у нее телефон, чтобы скопировать номер.

– Его девушка живет у Люсьена Моро. Я надеялась, что он поможет мне попасть на вечеринку. Что ж, может быть, ты поможешь мне выбрать действительно крутое платье, а?

Валентина указала в угол, где поблескивали и струились десятки платьев из шелка и шифона.

– Конечно, помогу. Я слышала, Люсьену нравятся яркие цвета, их хорошо видно по телевизору. Но ты уверена, что хочешь пойти туда именно сегодня?