Холодный мир
Шрифт:
– Я уникальный и неповторимый, единственный в своем роде. Тебе неслыханно повезло, что… слушай, а зубромод тебе не нужен, случайно?
От неожиданности я даже остановился.
– С чего это такой зигзаг мысли у тебя образовался?
– Да, вот, размышляя над странностями человеческого мышления, внезапно подумал, что вдруг именно зубромоды тебя интересуют? Но ты, как обычно, забыл об этом спросить у своего смышленого и наблюдательного помощника. А поскольку ты о них не спрашивал, то я ничего не говорил. У нас, у демонов, не принято отвечать
– Не морочь голову. Что ты там про зубромодов говорил?
– Я ничего не говорил, поскольку ты не спрашивал, – и тут же поспешно добавил, уворачиваясь от затрещины – Мы мимо двух прошли. Одного миновали полчаса назад, второго – утром.
– Впредь сообщай мне обо всех живых и неживых объектах, – сдерживаясь, чтобы не придушить довольного беса, говорю я. – О деревьях и кустарниках докладывать не надо, – на всякий случай уточняю, ибо именно этого он и ждет, чтобы завалить сообщениями обо всем, что на глаза попадется. Но я не доставлю ему такого удовольствия.
Возвращаемся назад по своим следам, чтобы на обратном пути не блуждать напрасно.
Действительно, мы прошли всего метрах в ста от замерзающего, но еще живого зубра.
Вы убили Зубромод, 27 уровень.
Опыт: + 360(5130/5800).
За победу над существом выше Вас, более чем на 10 уровней, Вы получаете Достижение «Победитель героев»: + 1 % (всего 31 %) к опыту при сражениях с соперниками выше Вас по уровню.
Опыт: + 200(5320/5800).
Как ни тянула меня жаба, сестра хомяка, за вторым подарком судьбы – разум и усталость победили. Терять целые сутки даже из-за такого вкусного куска халявного опыта я не рискнул. Вдруг он уже успел окочуриться?
– На обратном пути сразу обоих запишем себе на счет!
– Зря когти растопыриваешь. Ты же убил его в месте, где он респнулся.
– И что с того?
– Люди-человеки, вы что, совсем ничего о дикой природе не знаете? Убивать животных в местах респауна категорически запрещено! Недаром у всех рас такие места считаются заповедными или священными. И только у глупых орков и жадных людишек такое не возбраняется.
– В чем проблема? Никак не пойму.
– В том, что убитое в месте воскрешения животное здесь больше не возродится. Именно поэтому охота в радиусе трехсот метров вокруг таких мест запрещена.
– Что ж, разумно. Иначе охотники убивали бы непрерывно свежереспнувшееся животное в одном и том же месте. А так получается, убил один раз – навсегда лишаешься именно этого животного в этой местности.
– С другой стороны, враги могут уничтожить всех животных в округе и поставить племя на грань голода?
– На каждый хитрый рог есть хомут с изгибом. Природа и об этом позаботилась. Животное не исчезает навсегда – место воскрешения случайно переносится на несколько километров. Так что не все они известные и священные – только для крупных особей
– Слишком мудреная система, наверняка можно обойти эти ограничения.
– А зачем? Только жадные и глупые орки убивают все подряд. И люди, естественно.
– Тебе не понять прелести прокачки. Хотя есть любители, которые ради самого процесса охотятся. Из любви к искусству, так сказать. Не мешай, сейчас нас немножко стукнет током.
Защита от электричества: + 1 (2).
Не знаю, зачем мне разряженные конденсаторы из зубра, но то, что они редкие и ценные, заставляет переносить нежданную электротерапию.
Ужин при свечах и с шашлыками – что может быть прекраснее. Даже болтовня беса не раздражает, а умиляет…
– Нас утро встречает прохладой, – вспомнился привязчивый мотивчик. С утра ощутимо подморозило. Даже снег теперь хрустит совершенно по-другому – резко и скрипуче. Как будто трешь пенопластом по стеклу. Опять появился морозный туман – признак того, что температура опустилась ниже пятидесяти градусов. Впрочем, цифра чисто умозрительная – градусника у меня нет.
Ввиду экстремального похолодания Себес переместился ко мне за пазуху, в тепло – для него снаружи слишком холодно.
Несомненный плюс – теперь я избавлен от его болтовни. Но и разведку пришлось свернуть, а значит, и поиск добычи прекратился.
Закатывание губы стало моим дежурным упражнением в последние месяцы. Только настроишься порубить халявы – и тут же облом. Очень уж мне понравилось зубромодов заготавливать – два-три удара, и можно тушку свежевать. Жизнь в промерзших животных едва теплится, в прямом и переносном смысле.
Иногда бес высовывает нос наружу – сверяет направление движения. Пока ни разу не сбились с курса, что радует.
За весь день никаких событий. Лишь монотонная снежная мертвая пустыня, пусть даже и с деревьями. Такими же мертвыми и промороженными. Единственное движение – клубы тумана или изморози, медленно плывущие в отсутствие ветра.
На психику такой пейзаж давит со страшной силой и выматывает сильнее, чем физическая усталость. Поэтому на ночевку становлюсь намного раньше обычного, почти сразу после полудня. Постройка иглу сегодня укладывается в рекордные три часа – среди эвенов меня даже не сразу закидают камнями, если увидят мое мастерство.
Костер категорически не хочет разгораться – сухие дрова я экономлю, а промерзшие ветки только трещат и дымят. Вместо шашлыков – лишь обугленное, почти сырое внутри мясо. Впрочем, вполне съедобное с приправами и пресными лепешками. Бес блаженствует, сожрав единичку маны. И, как ни странно, болтать не настроен. Но у меня свежая идея в голове, и ее надо срочно проверить:
– Бес, ты не спишь?
– Мы не нуждаемся в ежедневном анабиозе. Это прерогатива низших существ и рас.
– Ага. Именно поэтому вы служите людям, а не наоборот? Потому что высшая раса?