Холодный поцелуй смерти
Шрифт:
— Думаете, этого хватит? — спросила нависшая у него за плечом Дженет.
— Я дал ей лошадиную дозу адреналина, в три раза больше, чем положено при таком весе, — тихо проговорил доктор, извлек иглу и снова протер место укола тампоном. — Это эквивалент огромного количества вампирского яда — я думаю, что в прошлый раз она… ее тело… оправилось именно благодаря яду.
Мы все стояли и смотрели на мое тело.
— Сделайте еще один…
Спина у моего тела выгнулась, руки и ноги судорожно задергались, словно коснулись оголенного провода.
— Как замечательно! — восторженно закричал мой рот. — Получилось, получилось!
Мое тело подняло руку, что-то шепнуло, и в ладони засиял миниатюрным солнцем огненный шар; мое тело подбросило его в воздух и послало ему вслед воздушный поцелуй. Шар разлетелся на радужные искры и осыпался вниз весенним дождем.
— О, какая мощь! Это все равно что пересесть из старого драндулета прямо в «порше»!
Проклятье. А я и на велосипеде-то ездить не умею.
Я провела ладонями по лицу. Надо понять, как теперь быть, надо вернуть себе собственное тело, пока демон не потребовал все эти несчастные души вместе с моей… Я топнула ногой, чтобы не поддаться ужасу при мысли о том, как заявится демон и утащит меня. Тут мое тело запустило в воздух новые чары, и они залили его-меня-Ханну радужным светом, а я замотала головой, потому что окончательно запуталась.
Ладно, до поры до времени придется считать мое тело Ханниным.
— Уберите эту пакость, — сказала Ханна и принялась отдирать прикрепленные к груди электроды.
Доктор Джозеф подскочил к ней и сноровисто отсоединил и электроды, и чепчик с проводами на голове. Едва дождавшись, пока он закончит, Ханна застегнула на шее цепочку с медальоном.
— Ух ты! — улыбнулась она Дженет. — Ты знаешь, в жизни себя так прекрасно не чувствовала! — Она поднесла к глазам дрожащую ладонь. — Правда, трясет немного.
Она спустила ноги с каменного стола и соскользнула на пол, пошатнулась, но Дженет подхватила ее под руку.
— Время не ждет — вот девиз каждой женщины, то есть каждой сиды. Сначала душ, потом генеральная уборка после всего, что ты натворила в Бабушкиной квартире. После этого я схожу в банк. Надо забрать оттуда яйцо Фаберже.
— Зачем ей яйцо Фаберже? — спросила я у Козетты.
— Яйцо — ловушка для душ. Без него она не сможет собрать все эти души и передать демону, а тогда демон в уплату заберет ее собственную душу.
Понятно… Все именно так, как объяснила Ханна, за исключением пары-тройки немаловажных деталей.
— Как это — генеральная уборка?! — обиделась Дженет. И сунула в рот очередную конфету.
Ханна ответила недоуменным взглядом.
— Во-первых, там лежит Бабушкин труп, к тому же вся лестница завалена щепками. Наверняка полиция уже обнаружила все это.
— Так ведь… все свалят на шлюху-сиду, разве нет?
— Дженет, сестричка, теперь сида — это я, и если ты еще раз
— Меня?!
У Дженет отвисла челюсть, а Джозеф тем временем схватил свой пистолет, мгновенно прицелился и выстрелил Дженет прямо в обширную грудь.
Она опустила глаза, круглые от неожиданности.
— Надо свести последствия к минимуму, дорогая сестрица. — Ханна брезгливо поморщилась. — Кто-то же должен отвести от меня полицию, а поскольку ты уже виновна, вполне можно свалить на тебя и пекаря, и мальчишку, и Бабушку.
Дженет заморгала и со стуком рухнула на пол.
— А что, Дженет и правда ее сестра? — потрясенно спросила я Козетту.
Та кивнула.
Вот это я понимаю — неблагополучная семья…
Ханна пнула бесчувственную толстуху.
— Ничего, если все пойдет хорошо, я постараюсь вытащить тебя до того, как тебя сожгут на костре. — Она перевела взгляд на Джозефа. — Не стойте столбом, свяжите ее, что ли! Вам понравится, вы ведь именно этим занимаетесь в вашем клубе!
Джозеф поправил пальцем очки, поднял пистолет и нацелился в нее.
— Без глупостей, доктор! — Она вздохнула. — Бросьте оружие, а не то DVD, где вы скачете в черной коже и цепях, возьмет да и просочится в Интернет…
Джозеф повиновался, руки у него дрожали.
— Радовались бы лучше — ведь теперь вас ждет слава героя, который спас меня из когтей коварной колдуньи! — Ханна улыбнулась. — Это ведь гораздо приятнее, чем слава извращенца.
Он побагровел — не то от смущения, не то от злости, — и я сразу вспомнила наряды в зеркальных шкафах: а он-то говорил про «приятельницу»!
— Приворотное зелье, сдобренное капелькой шантажа, — пробормотала Козетта, глядя, как Джозеф вытягивает шнур из балахона Ханны и связывает Дженет. — В этом она мастерица.
— Вижу, вы начали без меня.
Из темноты вышел человек — мелированная стрижка, уложенная гелем и блеснувшая золотом в свете свечей, ухоженная эспаньолка, красный крест душеспасителя пришпилен к отвороту шикарного серого костюма. Нил Баннер. Что ж, удивляться нечему, если учесть, что и он, и Ханна гонялись — якобы независимо друг от друга — за одним и тем же яйцом Фаберже. Вот интересно, они давно работали в команде или яйцо лишь недавно сделало их напарниками — похитителями душ? Впрочем, какая разница…
Козетта тихонько ахнула и зашептала:
— Это некромант, который собирал для нее души. Не ожидала, что он так скоро вернется.
— Нил! — Ханна раскинула руки, и мое тело крутануло бедрами. — Смотри, получилось. Хочешь потрогать?
Нил скривился:
— Конечно нет, Ханна, ты же вся в крови!
— Дженни! — огрызнулась она. — Называй меня только Дженни!
Нил отмахнулся от нее.
— Буду, просто я по-прежнему вижу твою душу, а не ее. — Он мрачно оглядел комнату. — Кстати, где ее душа?