Холодный ветер перемен
Шрифт:
— Знаешь, как у нас его зовут? «Две трубы — одна зарплата», — презрительно сказал мой брат. — Им только в рублях платят, да и вообще, в ноябре его списать хотят.
Болтливый стал Генка. Две трубы или одна — мне всё равно, а вот плохое, наверняка, состояние судна сомнений не вызывает. На этом и сыграю. Причин столкновения я не знаю, помню только, что случилось столкновение двух судов. Но очень уж странным было это происшествие. Море — большое, корабли — тоже, видно их издалека, плюс приборы разные есть, движение судового транспорта небыстрое. Сто раз, наверное, могли избежать катастрофы.
— Александр Владимирович, я к вам по какому вопросу звоню, — начал я разговор с министром МВД, который нашёл возможность уделить мне несколько минут тридцать первого августа днём. — Я по поводу лайнера «Нахимов» (намеренно говорю немного неверное название судна).
— Так, а что с ним?
— Знакомая на нем плывет, сейчас он в Новороссийске стоит, потом отправляется в Сочи, потом в Батуми, ну круиз у него такой по Черному морю. Так вот, она жалуется, что дым какой-то в её каюте, и горелой проводкой пахнет, а персонал не реагирует. Девушка очень боится и не знает что делать. Говорит, и другие пассажиры жалуются тоже. Позвонила мне на работу с переговорного пункта в Новороссийске. Нельзя кого с берега послать проверить? Или хотя бы по связи сообщить?
— Тьфу ты, я думал, у тебя что серьёзное. Толя, по таким пустяковым вопросам можешь с моим помощником советоваться. Куда он там плывет? В Сочи? Какая каюта? Позвонят от меня сейчас в ГУВД на транспорте, пусть проверят сигнал, и пожарников попрошу привлечь. Совсем расслабились они там!
— Так «Нахимов» долго в Новороссийске будет стоять! До десяти вечера! А сейчас ещё шесть, — заторопился я.
— Да можно и там людей напрячь, ты лучше расскажи, как там у тебя дела в спорте и на твоей комсомольской работе? — согласился с моей просьбой Александр Владимирович.
Рассказал про свою засаду с днём своего рождения, мол, для юниорского турнира я уже стар, а для взрослого одного дня не хватило. Насмешил дядьку.
— Ничего, главное травм избежать, а турниров у тебя ещё много будет, если захочешь. А вообще, судя по твоей нагрузке, скоро выбирать придётся между спортом и твоим МЖК. Слышал, кстати, о нём от Ельцина, не про тебя конкретно, а про Красноярск, хвастал тот, что, мол, помогает вашей стройке и вообще грозится инициативу по МЖК на всю страну распространить.
— Что есть, то есть, помогает, — не стал отрицать я. — А насчет бокса — пока в школе учусь, буду выступать, а вот когда в вуз поступлю, тогда, возможно, и решать придётся, что важнее.
Весь остаток дня я посвятил банальной пьянке. Бейбута и Ленки нет, они опять в деревне на хозработах, и никто мне не мешал. Утром ожидаемо проснулся с головной болью. Выпил таблетку цитрамона, потом вторую. Голова прошла, но начало тошнить. После обеда позвонил Власову ещё раз. Информации по аварии нет никакой, а, зная,
— Ты чего сипишь? Горло болит? Проверили «Адмирала» вчера, сначала упирались, мол всё в порядке, а потом, когда капитана вздрючили из пароходства, сознались, что и где у них коротит. Экипаж там тот ещё… Да и судно действительно старое, списывать будут, это вообще последний рейс у него. Разрешили продолжить круиз с условием, что на судне будет представитель от милиции и от пожарных весь остаток рейса. Экипаж там и в самом деле не самый лучший. Ещё в Батуми их проверят разок, — порадовал меня министр.
Короче, первого сентября бухнуть сам бог велел. Имею право! Насчет Чернобыля я был не уверен в эффективности своей помощи. Чикатилу — да, благодаря мне поймали, но там порядок жертв другой, а тут — чисто моя заслуга. Вспоминать буду всю жизнь!
Но забыл, дела закрутили. Вспомнил уже в следующем году! Причем первого апреля.
— Толян, — открыв дверь столовой, крикнул мне за ужином Аркашка, который вообще на ужины не ходит, барствует — сам питается. — Тебя там девушка ждёт на вахте.
Выхожу, а это Людмилка из универа! Сто лет её не видел!
— Дело к тебе есть, — сухо говорит девушка.
— Раздевайся, садись, сейчас чай поставлю, — предлагаю я уже у себя в комнате.
Бейбута нет, он на соревнованиях. А я после последнего чемпионата СССР среди юниоров получил травму и до сих пор не восстановился. Сама судьба подстёгивает меня бросить спорт. Турнир в Тбилиси в декабре я выиграл, как и третий подряд чемпионат СССР, но схлопотал тендинит надколенника. Вот, лечу уже пятую неделю. За это время раскабанел, даже на весы смотреть не хочу!
— А ты растолстел, — внимательно оглядывает меня Людмила, не начиная разговора, для которого ко мне пришла.
— Восстанавливаюсь после травмы ноги, и … спокойный образ жизни …, — неловко оправдываюсь я.
Толстяком ещё я не был!
— Сочувствую, папка тоже, когда мы в прошлом году летом на юг ездили, ногу сломал, поправился на десять килограмм, — кивнула девушка.
— Как он так? — с интересом спрашиваю я.
— Да купили мы билеты на круиз по Черному морю на лайнере «Адмирал Нахимов», ну и во время стоянки в Батуми решили съездить в Кобулети, это недалеко от города, там лодыжку он и сломал, оступившись. Пришлось мне дальше на теплоходе одной возвращаться в Одессу, а мама с папой в Батуми остались. Я бы тоже осталась, но мне на учёбу надо было, и так опоздала немного.
— А какого числа был рейс? — внезапно вспоминаю я всё.
— Двадцать девятого августа, — подтвердила мои догадки Люда. — Да это неинтересно. Толя, у меня к тебе просьба есть, помочь мне с одним делом, больше мне обратится не к кому, а ты человек надёжный и хороший.
Я сижу, балдею ещё раз. Получается я их спас! Интересно, а что с ними случилось в прошлой моей жизни — они спаслись выплыв, или вообще не покупали круизную путёвку?
— Чего ты лыбишься? Ты даже не думай! Я не такая! — Людмилкин кулачок пребольно бьёт меня по ребрам, отвлекая от триумфальных мыслей.